После осени. Поздняя РАФ и движение автономов в Германии (ЛП)

Я делю свой кабинет со Штеффи, Петрой и Зигрид. Они встретили меня недружелюбно и хотят сразу показать, что новый начальник им не нужен. Тем не менее, я полон желания решать все проблемы вместе. Я естественно переношу свое понимание коллективной борьбы на практическую повседневную работу. Вы легко отпускаете меня. Я привношу что-то нетрадиционное в их комфортную социалистическую жизнь. Они смотрят на это с подозрением. Я делаю все так, как всегда делали они, и так, как всегда получалось и правильно, и неправильно. Они ревниво следят за своими отношениями в компании, без которых я не могу ничего сдвинуть с места. Особенно Петра. Проработав в компании много лет, она не хочет, чтобы я заглядывала к ней и делилась своими знаниями. Она вертит всем по своему вкусу и интересам. Она умна, коррумпирована, проворна и пользуется всеми преимуществами. Ее не интересуют никакие перемены, это только расстроит ее систему. Она живет в компании и из компании

Она живет в компании и из компании, как личинка в беконе.

Мой стол шатается и тянет нитки на брюках.

Вы прислали мне самую старую и самую маленькую. Я ничего не говорю. Почему это должен получать кто-то другой? В конце концов, я не хотел быть начальником. Первые несколько дней, когда я задаю им вопрос, они просто пихают мне папку и говорят: «Там все есть». Есть два телефона. Они положили их в недоступном для меня месте и каждый раз заставляют меня просить один. Через неделю я у них наготове: полностью загруженный, я говорю им, что происходит, что происходит! 

 Они ведут себя так, будто не понимают, о чем я говорю. Наверное, я попал в змеиную яму, думаю я. Но, по крайней мере, она социалистическая. Мне требуется время, чтобы добиться своего.

У нас есть база отдыха в Гарце и в Альтмарке. Третий — как объект обмена на Балтийском море. Всего около 1 000 мест для отдыха на лето, включая места по обмену с Польшей и бывшей ЧССР.