После потопа

На другой полке лежало одеяло из крашеной шерсти. Я потерла между пальцами плотный материал. Одежда свалена в бочки с надписями: «Свитера женские», «Носки мужские». Я стала искать детские свитера и штаны для Перл. Она уже почти выросла из всех своих вещей. Из-под штанин торчат щиколотки. В некоторых портах над новой одеждой трудятся ткачи и швеи, но в основном мы носим вещи, уцелевшие во время потопа.

Хозяйка вышла из-за прилавка и направилась ко мне.

– На север плывете? – спросила она с сильным акцентом.

– Да, – кивнула я.

– У нас еще есть. Вон там.

Переваливаясь, женщина прошла между забитыми стеллажами в заднюю часть торгового зала. Там были свалены теплые одеяла, сапоги и куртки.

– Куда собрались? – уточнила женщина.

Ее черные волосы были стянуты в низкий тугой узел. Передвигалась она медленнее черепахи, но, судя по сжатым в тонкую нитку губам и строго приподнятым бровям, с этой особой лучше не шутить.

Я ответила не сразу. Обычно никому не говорю, куда направляюсь. Так спокойнее. Но когда надо что-то разузнать, места лучше торгового дома не найдешь.

– Мы плывем в Долину, это в…

– А-а, – перебила хозяйка. – Слыхали про эпидемию? Вернее, про заражение.

Я уронила одеяло обратно на полку.

– Про какое заражение?

– На них пираты напали, но оборону пробить не смогли. Долина – место неприступное. Вот пираты и решили подчинить себе местных жителей другим способом. Кинули в колодец чумной труп. Чума вернулась. – Женщина закрыла глаза и покачала головой. – Черная смерть. А кто-то еще про эволюцию рассуждает! Мы про эту заразу думать забыли, а она опять народ выкашивает.

Я вцепилась в полку, чтобы не упасть.

– Когда? Когда это было?

– Хм… Месяца два-три назад, не меньше. В общем, устроили пираты эпидемию, полдеревни вымерло, остальным пришлось сдаться. Там теперь колония.

– Да. Потерянных монахов, – тихо произнесла я.

– Так вы, значит, в курсе? Тогда зачем туда плывете?

Женщина отвернулась и переставила поровнее пару сапог.

Я не ответила. Мысли в голове сменяли друг друга с бешеной скоростью. Все это время соображала, как попасть в Долину, а про то, как ее захватили, не удосужилась разузнать. Я слышала, что биологическое оружие пускают в ход все чаще, но старалась лишний раз на эту тему не задумываться. Ну почему мне не пришло в голову выяснить, что сейчас делается в Долине?

Вдруг Роу не пережила эпидемию? Но пират ведь сказал: «Даже удивился, как она там уцелела». Я сначала подумала, что он об условиях в плену: Роу держат взаперти, пока не созреет для корабля-фермы. Значит, болезнь обошла ее стороной. Вот только… Вдруг болезнь еще свирепствует? Мы приплывем, а в Долине чума?

Я старалась припомнить все, что слышала про биологическое оружие и эпидемии. Кажется, сейчас чуму тоже переносят крысы, как и в старые времена. Ну а мы как вновь прибывшие будем особенно уязвимы перед болезнью.

Я беспокоилась из-за голода, штормов, пиратов, но болезни упустила из вида. А они ведь способны разом выкосить целую общину. Хотя ничего удивительного, что про эпидемию я не думала: ко всему остальному подготовлюсь, но против заразы я бессильна.

Мать может держать больного ребенка за руку, но и только. От всего детей не убережешь.

Я не сумела защитить Роу даже от ее родного отца.

А может, это он ее защищал, потому и увез от меня?

– Вам нехорошо? – поинтересовалась хозяйка.

– А?..

– Вы побледнели, – заметила женщина.

– Не знаете, в Долине еще болеют? – спросила я.

– Ну, колодец они наверняка заколотили, да и тела сожгли. Но кто ж ее знает, эту заразу? Говорят, чуму блохи переносят. А в некоторых местах ее напрочь вывели. На островах в этом смысле, конечно, проще, особенно если туда мало народу заплывает. Мы тут на днях одного парня из Эрронса – это на севере – отправили на карантин. У них недавно была вспышка чумы. Лучше за ним понаблюдать. Так всем спокойнее.

Я потянулась к полке, потрогала детские сапожки из овчины. Перл будут впору. Если поплыву в Долину, подвергну одну дочь опасности заразиться. А если не поплыву, обреку другую на жизнь в неволе на корабле-ферме.