После Тарковского

Я сейчас пишу статью о другом современном режиссере, у которого такие же травматические отношения с его предшественником, попытки вступить с ним в диалог, которые обречены, конечно, на неуспех, хотя бы потому, что предшественник, во-первых, умер, а во-вторых, канонизирован. Я говорю о режиссере Паоло Соррентино и Федерико Феллини как его модели для подражания; в частности, о фильме «Великая красота», который в известной степени является парафразом картины «Сладкая жизнь». Это фильм, в конце которого происходит совершенно неправдоподобная, невероятная встреча циничного современного персонажа, журналиста, со святой монашенкой, которая в основном молчит и питается одними корнями, и происходит довольно странный диалог, где она неожиданно его спрашивает: «А знаете, почему я питаюсь только корнями?» Он, совершенно обалдев, говорит: «Нет, почему?» Она объясняет: «Потому что корни – это важно». Размышление о том, как же это важно – корни и готовность к любой диете во имя этих корней, характеризует не только Триера или Соррентино, но весь современный кинематограф, его отношение к старому кино.

Это та самая связь между деревцем, которое, оставляя свое завещание, сажал Тарковский в «Жертвоприношении», и тем засохшим, но прекрасным деревом, которое как отражение своей души видит на горе героиня фильма «Нимфоманка».

Антон Долин – кинокритик, киновед и журналист. Ведущий радиопрограмм на станциях «Маяк» и «Вести fm», рубрики телешоу «Вечерний Ургант», постоянный автор сайта «Афиша-Воздух». Автор пяти книг.

Театр скуки Тарковского Натан Данн Перевод с английского Андрея Карташова

Состояние скуки возникает от совпадения нескольких факторов: чувства неудовлетворенности и желания, ощущения пустоты и искаженного восприятия времени, которое кажется застывшим. В своем докладе я рассматриваю понятие скуки по отношению к фильмам Тарковского, в основном – к «Солярису». В первую очередь я фокусируюсь на нескольких ключевых сценах фильма, включая встречу Бертона с космическим советом и длинную сцену на шоссе, снятую в Токио.

Хотя существуют разные мнения насчет того, что представляет собой скука, многие теоретики соглашаются в том, что она враждебна современному понятию трудолюбия и предприимчивости, от которых зависит национальный прогресс. Она создает беспокойство, которое смещает фокус внимания с мира на себя самого. Поэтому можно сказать, что этот фокус на себя создает потенциал для того, чтобы отойти от зависимости разума и создать ситуацию независимости, где «я» чувственно и психологически переопределяется. Эстетическое и философское восприятие Тарковского создает альтернативный театр скуки, пространство идеального независимого зрителя.

Сначала я хочу дать определение скуки, а затем мы поговорим о ней в контексте фильмов Тарковского, в первую очередь «Соляриса».

Психоаналитик Ральф Гринсон в 1953 году писал следующее:

«Скука – феномен, который проще описать, нежели определить. Уникальность этого чувства в том, что для него необходимо совпадение нескольких компонентов – чувства неудовлетворенности и нереализованного желания, ощущения пустоты и искаженного восприятия времени, которое кажется будто бы застывшим. По-немецки скука называется словом Langeweile – что буквально переводится как „долгое время“».