После всего: Стихи 1920-1942 гг.

«Я не смотрела в заревое небо…»

Я не смотрела в заревое небо,
Не спрашивала — «почему?», «зачем?»
И для простого, для земного хлеба
Вставала рано, не спала ночей.

Я никогда, должно быть, не смеялась,

Со мной всегда и всюду на земле —
Замызганное платье и усталость,
Немытая посуда на столе.

Я никому не обещала рая,

Я не бралась за важные дела,
И, маленькие дни переживая,
Я счастья никому не принесла.

1929

«Я пью вино. Густеет вечер…»

Я пью вино. Густеет вечер.
Веселость, легкость — мишура.
Я пью вино за наши встречи,
За те — иные — вечера.

И сквозь склоненные ресницы

Смотрю на лампу, на окно,
На неулыбчивые лица,
На это горькое вино.

И в громких фразах, в скучном смехе

Самой себя не узнаю.
Я пью за чьи-нибудь успехи,
За чью-то радость, — не мою.

А там, на самом дне стакана,

Моя душа обнажена…
— И никогда не быть мне пьяной
Ни от любви, ни от вина.

1929 (Из сборника «Стихи о себе», 1931)

На завтра

Чтобы завтра небо сияло
Незапятнанной синевой,
Чтоб с утра не казаться усталой,
Измученной и больной.

Чтобы встретить добрые лица

Вместо сдержанных и сухих,
Чтоб в газете, на третьей странице,
Увидеть свои стихи.

Чтоб никто ни на что не дулся,

Чтобы стало смешно хандрить,
Чтобы в ровном и четком пульсе
Билась дикая воля — жить.

Чтоб суметь рассмеяться звонко

Над тоской предыдущих дней.
Чтобы выпуклый лобик ребенка
Стал хоть чуточку розовей.

Чтобы стало легко и приятно

Мыть тарелки и чистить ножи…
— Словом — все, что невероятно,
Что совсем не похоже на жизнь.

15 — I — 1930

«И вовсе не высокая печаль…»

И вовсе не высокая печаль,
И не отчаянье сдвигало брови…
Весь вечер ныли, долго пили чай,
И долго спорили о Гумилеве.

Бросали столько безответных слов,

Мы ссорились с азартом, и без толку.
Потом искала белый том стихов
Повсюду — на столе, в шкафу, на полках.

И не нашла. И спорили опять.

Стихи читали. Мыкались без дела.
И почему-то не ложились спать,
Хоть спать с утра мучительно хотелось.

День изо дня, — и до каких же пор?

Все так обычно, так совсем не ново,
И этот чай, и этот нудный спор
О Блоке и таланте Гумилева.

1930 (Из сборника «Стихи о себе», 1931)

«Забыть о напряженных днях…»

Забыть о напряженных днях,
О трудном детстве, о России,
Не мудрствуя и не кляня,
Перечеркнуть года пустые, —

Не замечать больших утрат

(Какое мертвенное слово!),
Не понимать, что дни летят
Бессмысленно и бестолково.

Совсем и навсегда простить

Все заблужденья и ошибки,
И губы твердо заклеймить
Почти естественной улыбкой.

Тогда и жить в простом тепле

Среди давно привычных вздохов
На этой солнечной земле,
В конце концов — не так уж плохо.

1 — II — 1930