Последнее, что он сказал мне

– Да уж, первые пару месяцев Бейли держала меня за руку всю дорогу от двери и до парковки. И постоянно спрашивала: «Папа, ты меня защитишь? Папа, ты не дашь мне упасть?» Такое чувство, будто дорога до машины занимала часов шесть, не меньше!

Я рассмеялась.

– Я просто с ума сходил! В сотый раз, идя черепашьим шагом через всю пристань, я сорвался. – Оуэн помолчал. – И знаешь, что было хуже этого? Наступил день, когда Бейли перестала бояться.

Я положила руку ему на локоть. При виде такой любви к дочери у меня сжалось сердце.

– Настанет время, когда я больше не смогу ее защитить, – вздохнул Оуэн. – Я даже не смогу сказать ей «нет».

– Тут я тебя понимаю, – улыбнулась я. – Ведь я уже сейчас не могу говорить ей «нет».

Муж посмотрел на меня и расхохотался. Моей шутке удалось развеять его печаль. Он поставил стакан и повернулся ко мне.

– По шкале от одного до десяти, насколько странно то, что я сижу здесь?

– Без свиньи-копилки? – уточнила я. – На двоечку или на троечку…

– А с копилкой? Я набрал баллов шесть?

– Боюсь, что да.

Он поставил копилку на пустой табурет и сделал знак бармену.

– Не могли бы вы приготовить для моей чудесной жены напиток по ее выбору? И чашку кофе для меня.

Затем он подался вперед и коснулся моего лба своим.

– Прости.

– Ничего страшного. Понимаю, тебе тяжело, но Бейли уйдет еще не скоро, – утешила я. – Она тебя так любит, что все равно останется в твоей жизни.

– Не уверен.

– А я уверена!

Оуэн продолжал сидеть, прижавшись ко мне лбом.

– Надеюсь, Бейли не проснется без нас, – заметил он. – Кстати, если выглянешь на улицу, то увидишь отель «Ритц».

Маленькие белые церкви

Эленор Макговерн смотрит на Бейли поверх бифокальных очков.

– Давайте еще раз, – говорит она. – Что именно вы хотите узнать?

Мы сидим в кабинете Эленор в одном из старейших кафедральных соборов Остина. Ему больше сотни лет, и он всего в полумиле от стадиона, но самое главное в том, что из шести осмотренных зданий лишь оно показалось Бейли смутно знакомым.

– Мы ищем список свадеб, которые проводили здесь во время футбольного сезона две тысячи восьмого, – повторяет Бейли.

Эленор, дама лет семидесяти, футов шести ростом, смотрит на нас оторопело.

– Это гораздо проще, чем кажется, – успокаиваю я. – Нам нужен список свадеб, которые ваш пастор провел во время домашних матчей две тысячи восьмого. Нам не нужны свадьбы, проводившиеся в другие дни. Только совпадающие с играми «Лонгхорнов» на своем поле.

– Ах, всего лишь во время матчей двенадцать лет назад! Больше вам ничего не надо?

Я стараюсь не обращать внимания на тон Эленор, надеясь ее убедить.

– Смотрите, основную работу я уже проделала, – сообщаю я и кладу перед ней лист бумаги.

Я составила таблицу матчей «лонгхорнов» за весь сезон две тысячи восьмого и попросила Джул проверить ее в «Сан-Франциско кроникл», используя их базы данных, чтобы исключить вероятность ошибки и не пропустить ни одной игры. Осталось всего восемь дат. Малютка Бейли могла попасть на стадион с отцом всего в один из восьми дней.

Эленор смотрит на список, но в руки его не берет. Я оглядываю кабинет, пытаясь понять ее получше и завоевать доверие. На столе – рождественские открытки и наклейки для бамперов, на каминной полочке – семейные фото, большая пробковая доска заполнена фотографиями и записками от прихожан. Судя по кабинету, за плечами у Эленор – лет сорок выстраивания отношений и с кабинетом, и с церковью, и с прихожанами. Она знает об этом месте буквально все. Нам нужен лишь маленький фрагмент информации.

– Мы скачали расписание домашних матчей за весь две тысячи восьмой футбольный сезон, но нас интересуют менее десяти уик-эндов. Вот они, обведены в кружочек. Даже если в каждые выходные проводилось по две свадьбы, то это менее двадцати пар.

– Увы, – вздыхает Эленор, – я не имею права предоставить вам эти данные.

– Я понимаю, что таковы правила, и понимаю, что это оправданно, – не сдаюсь я. – Но вы должны признать: обстоятельства у нас исключительные.

– Разумеется. Ужасно, что ваш муж пропал. Похоже, в его отсутствие вам приходится нелегко. И все же это не изменит наших правил.

– Разве нельзя сделать для нас исключение? – резко вмешивается Бейли. – Неужели не ясно, что мы не серийные убийцы?! Да нам плевать на остальные свадьбы!

Я кладу руку Бейли на бедро, пытаясь ее успокоить.

– Мы можем посидеть здесь, пока перебираем имена, – предлагаю я. – Не надо никаких распечаток и адресов.

Эленор переводит взгляд с меня на Бейли и обратно, словно размышляя, помочь нам или выгнать взашей. Похоже, она склоняется ко второму. Этого я не могу допустить, ведь мы вроде бы напали на след! Если выясним, какую свадьбу посетили Оуэн с Бейли, то поймем их связь с Остином. Возможно, эта связь объяснит, что делал Грейди у меня на пороге и от чего бежал Оуэн.

– Мне кажется, Бейли бывала в вашей церкви, – говорю я. – И если бы мы знали наверняка, то это очень помогло бы и ей, и мне. Только представьте, что мы пережили за неделю без ее отца… В общем, помочь нам – истинный акт милосердия!