Последнее, что он сказал мне

Николас не ошибается насчет всего этого. Возможно, он не ошибается и насчет меня. Если бы я хотела погрузиться в пучину сомнений, к которой подталкивает меня Николас, это было бы несложно. Оуэн не тот, кем я его считала, по крайней мере не совсем тот. Есть в его прошлом кое-какие детали, которые мне не по душе, но отвернуться от них я уже не могу. Таковы условия сделки, которую мы заключаем, полюбив. В счастье и в горе. Эту сделку мы должны соблюдать, чтобы любовь не угасла. Мы не отворачиваемся от подробностей, которых не хотим замечать. Не важно, сразу мы их видим или погодя. Если мы достаточно сильны, то принимаем их в полной мере. Или же принимаем их частично, не давая деталям затмить всю картину.

Следует помнить, что детали – еще не картина целиком. Главное, что я люблю Оуэна. Николасу меня не переубедить. Я не собираюсь верить, что муж меня одурачил. Несмотря ни на что, несмотря ни на какие доказательства, я верю, что знаю своего мужа, знаю о нем самое важное. Поэтому и сижу здесь. Поэтому и говорю следующее:

– Тем не менее вы наверняка знаете, как сильно мой муж любит вашу внучку.

– К чему вы клоните?

– Хочу заключить с вами сделку.

Николас начинает смеяться.

– Дорогая моя, вы сами не понимаете, что говорите. Это не ваше дело!

– Думаю, что мое.

– С чего вы взяли?

Я делаю глубокий вдох. Наступил момент истины. Лишь бы он клюнул! Лишь бы он меня услышал! На чаше весов лежит будущее моей семьи, моя личность и личность Бейли, жизнь Оуэна.

– Полагаю, мой муж скорее погиб бы, чем подпустил вас к внучке. Он бросил все и увез ее подальше. И как бы вы за это на него ни злились, вы не можете не уважать его как отца. Вы не ожидали встретить в нем подобные качества.

Николас ничего не говорит, но и взгляда не отводит. Хотя чувствую, что он злится, очень злится, я продолжаю:

– И еще я полагаю, что вам хотелось бы общаться с внучкой. Пожалуй, вам хочется этого больше всего на свете. И вы наверняка готовы договориться со своими бывшими коллегами, чтобы сделать это возможным. Насколько я поняла, вы могли бы настоять на том, чтобы они оставили нас в покое, позволили нам жить своей жизнью. Если хотите узнать свою внучку, то другого выбора у вас нет. Либо так, либо она вновь исчезнет. Другой вариант я тоже рассматриваю, сами понимаете. Программа защиты свидетелей, все заново на новом месте. И тогда вы лишитесь своей внучки опять.

И тут словно кто-то опускает рубильник: глаза Николаса гаснут, взгляд становится пустым. Лицо его резко краснеет.

– Что вы сказали?

Он встает, а я невольно вскакиваю и пячусь к двери.

– Не люблю, когда мне угрожают, – заявляет Николас.

– Я вам не угрожаю, – говорю я, стараясь, чтобы голос не дрожал. – Это не входит в мои намерения.

– И каковы же ваши намерения?

– Я прошу помочь мне защитить вашу внучку. Я прошу вас сделать так, чтобы она смогла общаться со своей семьей. И с вами.

Николас не садится и долго сверлит меня взглядом. Очень долго.

– Те джентльмены… – начинает он, – мои бывшие работодатели… Я попытаюсь с ними договориться, хотя это дорого будет мне стоить. К тому же они наверняка зададутся вопросом, кем я стал на старости лет… Полагаю, я уговорю их оставить вас и мою внучку в покое.

Я перевожу дыхание. Осталось задать последний вопрос.

– А Итан? – спрашиваю я.

– Нет, – говорит он без всяких обиняков. – Если Итан вернется, я за последствия не отвечаю – его долг слишком велик.

Что ж, я была готова. Точнее, подготовилась, насколько смогла, хотя в глубине души жила слабая надежда, что мне не придется на это соглашаться.

– Как насчет вашей внучки? Вы сможете гарантировать ее безопасность?

– Теоретически – да.

Я не решаюсь заговорить, пока мне не удается снова взять себя в руки.

– Тогда ладно.

– Ладно?! – переспрашивает он. – Ладно – что?

– Поговорите со своими бывшими работодателями.

Николас даже не пытается скрыть, насколько он растерян. Он думал, что знает, зачем я к нему пришла. Он думал, я стану умолять сохранить Оуэну жизнь. Николас не понимает, что именно этим я сейчас и занимаюсь, хотя выглядит все несколько иначе.

– Вы понимаете, о чем просите?

Я прошу о жизни без Оуэна. Для себя я мечтала вовсе не об этом, зато у Бейли все сложится хорошо. Она станет девушкой, потом женщиной, которой ее хотел бы видеть Оуэн, которой он мог бы гордиться. Она вернется домой, через пару лет поступит в колледж и будет жить так, как захочет. Ей не придется надевать чужую личину.

Мы с Бейли продолжим жить своей жизнью, но без Оуэна, без Итана… Эти двое постепенно сливаются – муж, которого я думала, что знаю, и муж, которого я не знала. Муж, которого у меня больше не будет.

Вот о чем я прошу.

Я готова пойти на сделку, если Николас согласится. И я объясняю ему почему.

– Этого хочет сам Итан.

– Прожить всю жизнь без нее? – спрашивает он. – Не верю!

Я пожимаю плечами.

– И тем не менее.

Николас закрывает глаза. Внезапно у него становится очень усталый вид. Наверняка он думает о дочери и о внучке, которые ушли из его жизни. А еще он испытывает сострадание к Оуэну, хотя и не хочет признаваться в этом даже себе.