Последнее дело Холмса

– Сказать по совести, я этого не ожидала, мистер Шерлок Холмс.

– Рад, что все еще оказался в силах озадачить вас, мисс Ирэн Адлер.

Прежде она никогда не смотрела на меня так. Ни на Утакосе, ни сегодня. Не берусь определить, что выражал этот взгляд, холодный и лишенный всяких чувств.

– И как же вы пришли к такому странному выводу?

– Как почти ко всему на свете – через книги. – Я показал на полки. – Знаете рассказ Агаты Кристи «Четыре и двадцать черных дроздов»?

– Не помню.

– Если вспомните – удивитесь[94].

Она медленно пососала сигару и швырнула ее в озеро, видневшееся между арок галереи.

– Ну, удивите меня еще чем-нибудь, пожалуйста.

– Малина, – ответил я.

– Что «малина»?

– Ягоды черной малины оставляют следы на зубах. Мы обнаружили их у вашей подруги.

– А я при чем?

– Рискну выдвинуть одну гипотезу. В формуляре Эдит Мендер, помимо прочего, указаны медицинские сведения, в том числе периодические мигрени и астматическая аллергия, главным образом на фрукты. Полковник Оупеншо прислал мне копию и этого документа. И фотографию.

Подобно хорошему фокуснику, я приберег лучший трюк на финал. Сунул руку во внутренний карман пиджака и извлек фотокарточку три на четыре. С нее, робко улыбаясь – явно по просьбе фотографа, – смотрела девушка, казавшаяся еще юнее от военной формы с эмблемами Женских вспомогательных частей ВВС на петлицах, с непокрытой головой, с прической в стиле сороковых годов.

– В ту пору вы еще были брюнеткой.

Она взяла фотографию и довольно долго рассматривала ее, не говоря ни слова. И совершенно не переменилась в лице – ни один мускул, как говорится, не дрогнул.

– Эдит Мендер в тот вечер никак не могла есть пирожные с малиной, зато, вполне вероятно, это делала Веспер Дандас… Не знаю, это ли установил при осмотре трупа доктор Карабин или что другое, но это и не важно, суть в том, что он понял: что-то не сходится, и сообщил об этом вам. Признаю, что не могу установить, что именно и по каким мотивам.

Она с полнейшим безразличием протянула мне фотографию:

– Продолжайте удивлять меня, Холмс. Вернемся к Клеммеру.

– Я мало что могу сказать об этом. Если одного вы убили из предосторожности, то второго – из мести.

– А Эдит? Что случилось там, в павильоне?

– Вы последовали за своей подругой и издали наблюдали, как она кокетничала со Спиросом. Потом убили ее, инсценировав самоубийство, закрыли дверь с помощью хитроумного трюка с шалью и вернулись, заметая собственные следы.

– Подумать только… И все это я?

– Это еще не все. Потому что на следующий день, сохраняя полнейшее самообладание, вы прошли от венецианского форта к павильону – причем по пляжу, чтобы не оставлять следов, – и спрятали веревку.

– Где это я ее спрятала?

– Вот уж не знаю. Однако спрятали.

– Если уж тасовать гипотезы, отчего бы не предположить, что веревку мог унести сам Карабин в доказательство своего открытия и предъявить ее убийце?

Я подумал и признал довод веским. Но сообразил тотчас:

– Нет, не получается. Не верю.

– Не разочаровывайте меня, Холмс, – саркастически усмехнулась она. – И уж во всяком случае не рассуждайте так примитивно. Неужели вы считаете, что это убийство из ревности?

– Я этого не говорил. Мне кажется, это исполнение тщательно обдуманного плана. Тонкого и безжалостного.

Дотлела и моя сигара. И, по примеру Веспер, я бросил ее в озеро.

– Другой мотив для кражи паспортов совпадает с мотивом для убийства Клеммера, но в данном случае это не добавочный мотив, а основной. Это был способ перекрыть прямой путь к установлению личности обеих дам – вас и вашей покойной подруги. После приключений на Утакосе, после смерти истинной Веспер не составило бы труда – как оно и оказалось – получить в британском консульстве в Афинах новый документ, только фотография теперь была бы ваша. И вот пожалуйста – новая личность, подтвержденная официальным документом.

Она снова зло усмехнулась:

– Поразительно вы умеете, Бэзил, заполнять пустоты предположениями.

– Вы слишком часто старались сделать так, чтобы туз треф оставался в самом низу колоды. Вас так завораживала собственная виртуозность, что вы порой не понимали, что это не нужно. И потому я сейчас оперирую фактами, а не предположениями.

Она скептически пожала плечами:

– Вам видней. Продолжайте, пожалуйста.

Я продолжил:

– Не знаю, как давно вы задумали подменить собой Веспер Дандас, но на Утакосе, отрезанном ураганом от всего мира, поняли, что настал самый благоприятный момент. Недурная перемена участи: из одинокой женщины, разочаровавшейся в мужчинах и с весьма сомнительными перспективами стать вдовой и наследницей недавно скончавшегося мужа. Вы с подругой удивительно похожи, оставалось добавить кое-какие мелкие штрихи. Уверен, вы задумали это, лишь только познакомились с ней, и потому покрасились и вообще стали добиваться полного сходства, понимая, что одну фотографию на паспорте легко поменять на другую… Думаю, Веспер воспринимала это как забаву или проказу, но беру на себя смелость высказать предположение, что вы-то сразу решили ее убить. Нужен был лишь удобный случай.