Последнее «долго и счастливо»

Тедрос молчал, вспоминая все, неожиданные на первый взгляд, повороты событий, которые привели его к Софи. Привели к разговору с ней с глазу на глаз, к разговору откровенному и прямому. Это их первый такой разговор за все два года знакомства – без притворства, лжи и уловок.

– Я никогда не смогу поступить так с Агатой, – медленно произнес Тедрос, чувствуя, как полыхают его щеки. – И ты тоже не сможешь, Софи. Не злая же ты ведьма, в конце концов…

– У нас с Агатой все было прекрасно до тех пор, пока ты не заставил ее пересмотреть наши с ней отношения, – возразила Софи, подходя еще ближе к Тедросу. – Итак, если ты считаешь, что моя просьба, чтобы ты хорошенько подумал и прислушался к тому, что говорит тебе твое сердце, делает меня ведьмой, то как назвать тебя самого? Разве не о том же самом ты просил Агату, когда мы с ней были лучшими подругами?

На это Тедросу просто нечего было ответить.

– Но теперь нам пришло время посмотреть правде в глаза, причем всем троим. Настала пора выбрать свое последнее, окончательное «долго и счастливо», – продолжила Софи, придвигаясь еще ближе и заставляя Тедроса вжаться в угол. – Разве твой отец не хотел бы, чтобы ты еще раз хорошенько подумал?

Тедрос опустил голову, и Софи увидела, как заиграли желваки у него на щеках.

– Ты ничего не знаешь о моем отце, – глухо сказал он.

– Тедди, послушай меня. Я брошу Рафала, брошу просто потому, что ты меня об этом просишь, – негромко сказала Софи. – Я уничтожу его кольцо и навсегда перейду на сторону Добра. Я уйду вместе с тобой и Агатой в твое королевство, соглашусь с любым твоим выбором, соглашусь остаться в одиночестве, если так уж сложится, стану статистом при вашем с Агатой «долго и счастливо». Все, о чем я прошу, – дай мне еще один шанс, прежде чем ты окончательно и навсегда выберешь свою принцессу. Только шанс, и ничего больше, никаких клятв и обещаний. Неужели я прошу слишком много?

Тедрос медленно поднял голову и взглянул Софи в глаза…

– Похоже, вы договорились, – раздался голос у них за спиной.

Они обернулись к окну.

Там стоял Рафал и смотрел на Софи, приставив Экскалибур к горлу Агаты.

При этом не было заметно, что Директор сильно удивлен. Потрясенной выглядела Агата.

Хорта разбудили раздавшиеся на лестнице крики учителей. О чем они кричат, он толком не понял, кажется, о том, что кто-то напал на Арика. Интересно, кто бы это мог быть – проникший в школу лазутчик или кто-то из своих?

Первой мыслью Хорта было проверить, все ли в порядке с Софи, но он тут же вспомнил, что она в башне старого кретина Директора, далеко отсюда. И вообще, какое ему теперь до нее дело!

Хорт посмотрел на своих соседей по комнате. Чеддик и Николас продолжали мирно спать в своих кроватях. Пара красавчиков-всегдашников, за которыми когда-то увивались все девушки.

Хорт усмехнулся. Времена изменились, и теперь все девушки увиваются за ним.

Они любовались им, в открытую флиртовали при встрече, умильно улыбались издалека. Все, и всегдашницы, и никогдашницы.

Так тебе и надо, надменная Софи!

Так думал, точнее сказать – пытался думать, Хорт, потому что он обманывал себя и сейчас ноги сами несли его к окну. Облокотившись на подоконник, Хорт уставился на поднимающийся над Синим лесом шпиль башни Директора и против воли принялся размышлять, какой могла бы стать его жизнь, если бы рядом с ним была Софи. Представил, как они вместе правят всем Злом… Представил, покраснев, как он обнимает Софи, как целует ее…

На его лбу выступили капельки пота.

«Нет. Она всегда причиняет тебе боль. Только боль. Только страдание. Ты больше не любишь ее», – мысленно убеждал себя Хорт.

Стиснув зубы, он оторвал взгляд от леса, собираясь лечь назад в кровать, – и вздрогнул, заметив краем глаза сверкнувшее в окне Директора золотистое пятнышко.

Не просто золотистое, но особого, уникального оттенка – расплавленная медь пополам с янтарем.

Хорт знал человека, чей палец может излучать этот неповторимый свет. Знал, потому что досконально изучил все, что связано с принцем из Камелота.

Не знал Хорт только одного – как и почему этот свет мог появиться в окне башни Директора школы.

Тедрос обхватил Софи за талию и приставил к ее горлу свой светящийся палец.

– Тронешь Агату, и я убью твою Королеву, – предупредил он юного Директора, но в ответ Рафал лишь сильнее прижал клинок Экскалибура к шее Агаты.

– Тедди… это плохое решение… – всхлипнула Софи.

Двое юношей продолжали сверлить друг друга взглядами, и каждый еще крепче ухватил свою пленницу.

Агата растерянно молчала, чувствуя прикосновение холодного как лед клинка. Ну и дела! Она, рискуя жизнью, пришла сюда спасать свою лучшую подругу от ужасного злодея, положившись на своего принца, – и что увидела? Увидела, как ее ненаглядный Тедрос стоит в разодранной в клочья рубашке, а Софи набивается ему в принцессы! Вот это да!

– Я сказал, отпусти мою принцессу, – наливаясь краской, грозно повторил Тедрос.