Последняя история Мины Ли

– Я не хочу ничего знать. – Мина повесила трубку и продолжила, обращаясь в пустоту: – Вам не кажется, что если бы я хотела это знать, то попыталась узнать сама? Я бы осталась в Корее и ждала бы их, как ваша мама ждала мужа. Зачем они мне сейчас? Для чего? Чтобы похоронить их или сходить к ним на могилу? Какой в этом смысл?

Слезы текли по лицу. Ей хотелось кого-нибудь придушить. Она хотела придушить вселенную.

Зазвонил телефон.

– Что? – резко ответила Мина, радуясь, что мистер Ким перезвонил.

– Давайте встретимся. Сходим куда-нибудь, поговорим?

Она тяжело дышала через рот.

– Мы просто поговорим, только и всего. Обещаю… в этот раз я приеду. На этот раз все по-другому.

Мина отказалась ехать в машине мистера Кима, и они не хотели, чтобы их видели вместе в Корейском квартале, поэтому условились встретиться в воскресенье вечером на пирсе в Санта-Монике. Конечно, Мина понимала, что это место он выбрал не только из-за уединенности, а из-за воспоминаний, вызванных соленым запахом океана, соблазном карнавальных огней и скрипучими деревянными досками, меж которых проглядывала вода – если смотреть вниз, кажется, будто идешь по воде.

Мина даже не была уверена, что узнает его, и все думала повернуть назад, пока не поздно – пока он вновь не втянул ее в свою жизнь, как волны затягивают в океан. Она согласилась встретиться с условием, что они не будут ворошить прошлое: не будут говорить о том, куда он сбежал, как жил все это время, как давно обосновался неподалеку, почему не добрался тогда до Вегаса и самое главное – о его жене. Мина не желала ничего о ней слышать. Ее интересовало лишь одно – настоящее: что он может предложить ей сейчас, что знает и как это узнал.

Когда Мина шла к концу пирса, где они условились встретиться, до нее доносились крики с американских горок. Она глянула на колесо обозрения, вспыхивающее красными и белыми огнями. На глаза навернулись слезы. Уже много лет она не приезжала на пляж. Марго порой ездила сюда сама, а Мина отказывалась даже ступить ногой в то место, где снова позволила себе чувствовать. И вот она опять здесь, охваченная эмоциями, от которых пересохло во рту, жаждущая того обжигающего, сладкого горячего шоколада, который попробовала впервые в жизни и чей аромат она почти чувствовала по воспоминаниям. На мгновение возникло желание развернуться или, вырвавшись их толпы людей и уличных музыкантов, кинуться в воду. Океан звал и манил.

Однако не успела Мина опомниться, как добралась до конца пирса. Под белым светом высокого фонаря на скамье, съежившись, сидел мужчина в широком черном пальто. Она подошла ближе. Он обернулся, и Мина, взволнованная и отчаянно, печально счастливая, мельком увидела его лицо. Земля под ногами покачнулась, и, боясь упасть, Мина вцепилась в спинку скамьи. Они кивнули друг другу.

Мина села в отдалении, словно они были незнакомцами, скрестила руки на животе, стыдясь своего постаревшего тела, и разрыдалась.

Мистер Ким из вежливости старался не смотреть на нее, борясь с желанием утешить. Он достал из кармана пальто носовой платок и протянул ей. Она промокнула уголки глаз, чтобы не испортить макияж. По лицу текли слезы, вызванные тяжестью в сердце, тяжестью целой жизни, почти семидесяти лет, и ей было все равно, что о ней подумают прохожие.

Мина повернулась к океану, в котором отражалась сияющая луна. Смотреть на мистера Кима, на его родное и в то же время чужое лицо было невыносимо.

– Вы все такая же милая, – сказал он.

Удивившись, она невольно улыбнулась.

– Вы все еще симпатичная, – продолжил он. – Но даже не знаю, по-прежнему ли вы милая.

Она не удержалась от смешка, вспомнив, как он сказал ей однажды, перед тем как впервые пригласить на свидание: «Вы очень милая. И симпатичная», и вытерла щеки его носовым платком.

– С чего мне быть милой?

– Вы правы, – вздохнул он. – Я так сожалею… обо всем.

Что-то сжалось у нее в горле. Некоторое время Мина молчала, краем глаза наблюдая, как он беспокойно скрещивает и распрямляет ноги. Под ними волны ударялись о сваи пирса. Мина старалась не дрожать, чтобы он не подумал, будто ей холодно.

– Так ты все же нашел отца? – наконец спросила Мина, обращаясь к нему на «ты» – бессмысленно притворяться, будто их ничего не связывает.

– Нашел. Только он умер… очень давно. – Мистер Ким прочистил горло. – Вообще-то я обнаружил, что он умер вскоре после того, как мама с семьей бежала на юг. Возле нашего дома была сброшена бомба.

Мина ахнула и на мгновение прикрыла глаза.

– У меня так и не хватило духу сообщить об этом маме. Я подумал, пусть лучше продолжает ждать. Так что… она умерла с мыслью, что он, возможно, еще жив или что, скорее всего, она встретит его на небесах. У меня не хватило сил признаться, что все эти годы она ждала его… напрасно. Это бы совершенно ее раздавило… Думаешь, я верно поступил?