Последняя книжная лавка в Лондоне

– Нет, спасибо, – беззаботно ответила она, снимая с полки ярко-желтую детскую книжку. – Я пришла только за тем, чтобы забрать несколько книг для детского приюта. У них отвратительный ассортимент книг. – Она выбрала еще пять, затем продиктовала их названия мистеру Эвансу. – Уберите эти из моих товарных запасов. Они останутся у детей.

Мистер Эванс посмотрел на Грейс и недоверчиво поднял кустистые брови.

– Считайте, что уже сделано. – Он вытащил карандаш из корешка и записал названия книг на странице.

– Спасибо, мистер Эванс, – кратко ответила она.

– Это не меня вы должны благодарить, – подметил он и кивнул в сторону Грейс.

Миссис Несбитт остановилась перед Грейс и задумчиво посмотрела на нее. Ее суровые черты смягчились, пусть и на мгновение.

– Спасибо, мисс Беннетт. За все.

С этими словами она снова высокомерно задрала голову и вышла из магазина.

Следующий месяц пролетел в водовороте событий – ежедневные чтения Грейс набирали популярность наряду с самим книжным магазином. Там, где Фойл продолжал привлекать знаменитостей для своих пресловутых чаепитий, «Книги на Примроуз-Хилл» стали известными благодаря дневным чтениям Грейс и многочисленным дискуссиям о книгах после, когда люди собирались вместе, чтобы обсудить то, что услышали.

Миссис Уэзерфорд приходила каждый день в своей униформе ЖДС, острым взглядом она постоянно выискивала сирот, нуждавшихся в заботе, чтобы взять их под свое крыло. Она снова стала похожа на ту женщину, которой была раньше, хотя в ее аккуратно уложенных волосах появилось больше серебряных нитей. Единственный раз, когда Грейс видела миссис Уэзерфорд по-настоящему расстроенной, это когда наступил март, принеся с собой новые продуктовые ограничения: джем. На что она печально высказалась:

– Что дальше? Сыр?

Взрывы продолжались с такой регулярностью, что Лондон лишился своего прежнего блеска. Но даже измученный и истерзанный войной, ночь за ночью, день за днем он продолжал укрывать своих людей. Грузовики маневрировали вокруг воронок на дороге, домохозяйки стояли в очередях за выдаваемой по талонам едой, которую они умудрялись растягивать на множество приемов пищи, а горожане, утром забирая от своих дверей бутылки с молоком, убирали обломки, оставшиеся от предыдущих бомбардировок.

Жизнь продолжалась.

Погода была отвратительной: сильный туман, временами снег и лед, солнце почти не проглядывало. Но народ Британии полюбил эту скверную погоду, потому что она давала передышку от бомбардировщиков.

Немцев это пасмурное небо настолько раздражало и мешало их планам, что они начали прибегать к так называемым «молниеносным налетам» – они пролетали над городом, не целясь, сбрасывали несколько бомб, и быстро отходили. Ущерб от таких случайных атак часто был минимальным, а число жертв намного меньше, чем в предыдущих налетах.

Грейс продолжала писать Вив и Джорджу, хотя теперь найти работающие почтовые отделения, чтобы отправить письма, могло оказаться затруднительным. Зачастую почтальон стоял с табличкой, на которой было просто написано «Почтовое отделение здесь», а прилавок освещался свечой, вставленной в бутылку. Мальчикам-телеграфистам приходилось еще труднее, они бегали в своей элегантной униформе с картонными карточками, висевшими на веревочке у них на шее, и объявляли, что принимают телеграммы. Желающие отправить телеграмму должны были использовать спину мальчика в качестве импровизированного стола, чтобы написать свое сообщение.

Работа в службе гражданской обороны была такой же утомительной, но гораздо менее устрашающей. Ведь через какое-то время летавшие над головой самолеты и разрывавшиеся вокруг бомбы просто переставали вызывать страх. Теперь, когда начинались воздушные налеты, Грейс и мистер Стокс не торопились, они ждали, пока не раздастся гул самолетов или треск зенитных орудий не послужит сигналом, что немцы рядом.

С приходом апреля начался новый огородный сезон. На этот раз миссис Уэзерфорд разметила грядки со знанием дела, прежде чем приступить к посадке. Полосатик безусловно нашел в миссис Уэзерфорд близкого друга, поскольку они были практически неразлучны. Поэтому не было ничего удивительного в том, что он потрусил за ней по пятам, когда она вышла в сад, чтобы что-то посадить, и начал гонять комочки грязи.

– Не переживай, Грейс, – сказала миссис Уэзерфорд после того, как все семена были закопаны в плодородную почву. – Я не стала утруждаться посадкой салата.

В последующие дни, когда из земли начали пробиваться побеги, а погода, несмотря на дождь, потеплела, книжный магазин продолжал процветать, привлекая новых покупателей. Однако примерно в это время Грейс заметила, что мистер Эванс выглядит нездоровым. Все началось с небольшой коробки, которую он принес из подсобки. Тяжело дыша, он еле дотащил ее до прилавка и пошатнулся. Грейс спросила его об этом, но он просто отмахнулся.

Несколько дней спустя она нашла его в тесной подсобке с прижатой к груди рукой, его лицо покраснело до пурпурно-красного цвета. Она настаивала, чтобы он сходил к врачу, чего он, конечно же, не сделал, упрямец.