Последняя колония

– Не будем касаться таких деликатных предметов, как мораль и совесть, – продолжал Трухильо. – Кто-нибудь, при желании, сможет обвинить вас за это в измене. По плану Союза колоний весь флот конклава должен был собраться здесь. А вы, получается, преднамеренно поставили под угрозу осуществление их стратегии.

Я повернулся к Кранджичу.

– Вы общаетесь с другими журналистами. Среди них были такие разговоры?

– О том, что вас могут обвинить в предательстве? Нет, – ответил Кранджич. – Очень много журналистов все еще стремятся поговорить с вами или с Джейн, но их всех интересует та ночь, когда погиб флот конклава, и то, как нам удалось выжить здесь. Я переадресовал их всех к Манфреду и другим членам совета. Возможно, они слышали что-то в разговорах с журналистами.

Я вновь взглянул на Трухильо.

– Что вы скажете?

– Я тоже ничего подобного не слышал. Но ведь вы сами знаете, что никакие планы или соображения правительства Союза колоний не выходят за пределы кабинетов. А если что-то выходит, значит, произошла намеренная утечка.

– Так, значит, они собираются ославить вас как предателя только потому, что вы не прыгали от радости, получив возможность поучаствовать в убийстве каких-то жалких пары сотен тысяч разумных существ! – воскликнула Савитри. – Хорошо, что напомнили, а то ведь я уже начала забывать, почему всю жизнь ненавидела власти Союза колоний.

– Может быть, дело не только в этом, – серьезно ответила Джейн. – Из Джона действительно могут попытаться сделать козла отпущения. Но если это правда, тогда возникает очередной вопрос: какую именно и чью вину ему хотят навесить? С другой стороны, если расследоваться будет его поведение с Гау, то Союз колоний обязательно должен учесть, как его действия и слова повлияли на ход событий.

– Ты думаешь, что в их плане начались сбои? – спросил я.

– Я думаю, что, когда планы осуществляются блестяще, не нужно искать козлов отпущения. Если за вчерашним нападением стоит конклав, то, выходит, он сумел реорганизоваться куда быстрее, чем ожидал СК.

Я посмотрел на Кранджича, который верно истолковал мой взгляд.

– В сообщениях СМИ, которые я видел, нет ни слова о конклаве. Ни хорошего, ни плохого.

– Это совершенно бессмысленно, – сказал я. – Генерал Райбики в последнюю встречу сказал мне, что важной частью плана должно было стать оповещение колоний о конклаве в момент его самого тяжкого поражения. Что ж, такой момент произошел, и о нем следовало поднять крик во всех средствах массовой информации, но, выходит, прежняя секретность сохраняется?

– Конклав ни разу не упоминался, – уточнил Кранджич. – В сообщениях СМИ мне попадались лишь упоминания о том, что Союз колоний обнаружил опасность, угрожавшую колонии со стороны целого ряда чужих рас, что и заставило СК так долго продолжать свой обман. Говорят и о случившемся здесь сражении. Но нигде ни разу не упомянут собственно конклав и не сказано, что именно он собой представляет.

– Но мы-то знаем о конклаве, – сказала Савитри. – Все, до единого человека. Во всех письмах и видеофильмах, которые наши люди посылают друзьям и знакомым, обязательно говорится о нем. Так что его существование недолго останется тайной. Особенно после нынешней ночи.

– У СК есть много способов справиться с этим, – заметила Беата. – Прежде всего мы не знаем, кто напал на нас сегодня. Это могла быть любая раса, причем у нас нет никаких данных, которые говорили бы, что за нападением стоит какой-то союз рас. Если Союз колоний пожелает прекратить распространение слухов о конклаве, ему достаточно сообщить в СМИ, что правительство преднамеренно дезинформировало нас ради нашей же собственной пользы. Дескать, нагнать на нас страху, убедить, что вся вселенная жаждет нашей крови, и мы будем больше заботиться о своей безопасности.

Савитри ткнула пальцем в мою сторону.

– А его беседа с генералом Гау, выходит, была только галлюцинацией, да?

– Его отзывают в столицу, – напомнила Беата. – Очень даже может быть, что все расследование будет заключаться в том, что ему очень-очень настойчиво посоветуют напрочь вычеркнуть этот случай из памяти.

– А я и не знала, что ты поклонница теории заговоров, – усмехнулась Савитри.

– Присоединяйся, – предложила Беата.

– Не исключено, что и журналисты, и многие другие на самом деле знают о существовании конклава, – вставил Кранджич. – Знают, но держат языки за зубами. В смысле – не разглашают по официальным каналам. И если СК всерьез запретил журналистам говорить об этом, вряд ли они станут делиться своей информацией с нами.

– Потому что вся наша почта доставляется беспилотным курьером СК, – добавила Джейн. – А это означает, что вся она проверяется цензурой Союза колоний.

– Совершенно верно, – кивнул Кранджич.

Я вспомнил, что Хикори тревожился из-за того, что СК контролирует его обмен информацией со своим правительством. Очевидно, не только он относился к нашим властям с подозрением.