Последняя ночь в Бейруте

— Рад слышать это от вас, мистер Бартон. Теперь хорошая. Мы сняли копии со всех записей, сделанных камерой на бензоколонке в Дамуре. С семи часов вечера мимо проехали три машины, взятые напрокат. Все три взяты в разных компаниях автопроката: одна в фирме «Авис», вторая в фирме «Доллар» и третья, последняя, в компании «Сити Кар». Мои ребята обратились во все три с просьбой установить личности людей, которые брали эти машины напрокат. К этому мы подключили и полицию, и иммиграционную службу. Последняя нужна, потому что нам предстоит посылать запросы в полицию других стран — а она найдет предлоги.

— Браво! Теперь вот что, Вадид. Когда вы установите личности этих троих, не вызывайте их в полицию. Давайте сначала разберемся с ними, не грозя им арестом. Нам нужно выяснить, кто они и могли ли иметь отношение к убийству. Только потом настанет время действовать.

— Да, сэр, конечно.

— Когда вы сможете приехать ко мне для конфиденциального разговора?

— Только поздно вечером.

— Тогда лучше завтра. Утром?

— Я могу быть у вас в полдень.

— Езжайте прямо в кафе «Фелука». Я буду там.

— Договорились, сэр.

Бартон спустился в бар, заказал бокал белого вина и устроился у окна. По тому, как развивались события, он уже понял, что дело, которое ему поручили, одно из самых сложных и отвратительных из всех, которые ему приходилось вести. Более того, он подозревал, что финал в нем придется разыгрывать не ему, но это его не особенно беспокоило. Он никогда не работал для славы или почестей. Они приходили к нему сами по себе.

Он взглянул на часы и набрал номер Берга.

— Мистер Берг?

— Да, это я, мистер Бартон.

— Как дела с нашим вопросником?

— Должен вас огорчить, сэр. Я показал его послу, и он категорически запретил мне заполнять его. Он сказал, что некоторые вопросы весьма деликатного свойства и ответы на них содержали бы конфиденциальную информацию, которую мы предоставить вам не можем — во всяком случае, без разрешения министра иностранных дел и соответствующих служб. Я полагаю, вы понимаете, о чем речь.

— Вы записываете этот разговор, Берг?

— Не понимаю, о чем вы говорите.

— Понимаете. Так вот, не останавливайте запись. Ваш посол не может не знать, что среди лиц, приславших меня сюда, есть и министр, которому он подчиняется, и что я приехал исключительно для доследования дела, которое министр считает крайне важным. Мое почтение.

Бартон выключил телефон, сунул его в карман и отправился в номер. Его опасения получали все больше подтверждений.

Он налил в ванну горячей воды, вылил туда содержимое флакона, который привез с собой из Лондона, и улегся в ванну. Он вспомнил о том, что писательница Агата Кристи обожала писать в ванной. А он, следователь, раскрывший десятки сложнейших дел, всегда любил анализировать подходы к решению этих дел, тоже забравшись в горячую ванну.

Все-таки в чем-то мы были родственные души, сказал он себе…

XVII

Бартон приехал ко входу в ресторан «Индиго на крыше» за двадцать минут до назначенного времени, но выяснилось, что его «американские коллеги» уже ждали его. Их было не двое, как сообщил ему Бейлис, а трое. Они сидели на скамейке у небольшого фонтана и вместе являли собой удивительно гротескную картину. Двое были в темно-синих блейзерах с золотыми пуговицами, но один был невысокого роста, седой и лысоватый, с ярко-желтым галстуком, а другой — длинный и худощавый, причем на шее у него был невероятного размера голубой шарф. Третий персонаж мог бы быть отрицательным кинематографическим героем: он был атлетически сложен, одет в длинное голубое пальто и все время принимал такие позы, какие принимают начинающие актеры, которых снимают для журналов.

Все трое встали ему навстречу, из чего Бартон заключил, что его физиономия была затребована ФБР у Скотленд-Ярда — якобы для того, чтобы избежать ошибки в идентификации. Они по очереди протянули ему руки для пожатия и представились: Бейлисом оказался длинный худощавый субъект, лысоватый назвал себя Кронином, а «актер» в голубом пальто отрекомендовался как Марк Мандини.

Среди сотрудников Скотленд-Ярда были разные люди: встречались субъекты с ограниченными способностями, и такие, как правило, расставались с Ярдом довольно быстро; попадались пижонистые типы и даже офицеры, которые быстро росли в званиях и должностях благодаря поддержке сильных мира сего. Но за тридцать с лишним лет службы ему не приходилось общаться с людьми из спецслужб, которые более всего напоминали бы ему комедиантов или даже клоунов, как те три человека, которые пригласили его на обед.

Но тут он вспомнил, что с приходом к власти Барака Обамы спецслужбы США резко изменились. Служба за рубежом, и особенно в разведке, рассматривалась демократами не как почетная работа, а прежде всего как синекура, сходная с дипломатическими постами, и средний уровень подготовки и активной деятельности офицеров спецслужб в американских миссиях за границей упал до невиданно низкого уровня.