Последняя ночь в Бейруте

К этому времени он уже получил от своих сотрудников на мобильный телефон голосовое сообщение, которое перевел на английский и аккуратно записал заглавными буквами в свой блокнот: чтобы Бартону было проще разобраться, что к чему. Было очень темно, уличные фонари в городке уже выключили, и поэтому Вадид усадил Бартона на заднее сиденье, включил лампочку освещения заднего сиденья и вручил блокнот с записанным сообщением.

Оно выглядело так:

За время с 19.01 по 22.43 консьерж Анзор Бейкан сделал три звонка по гостиничному телефону и один по мобильному. Пользуясь гостиничным телефоном, он звонил два раза по номеру, зарегистрированному на компанию «Ливано-Британская ассоциация содействию торговли и культурным связям», и разговаривал с человеком, которого называл Роберт. Телефон расположен в офисе компании, находящемся в районе Дждейде, в номере 256 в здании Бурдж-Тауэр.

Еще один звонок по гостиничному телефону он сделал на домашний телефон, зарегистрированный на имя Энди Калмана и находящийся также в Дждейде, в кооперативном доме 113 по Сирийской улице, в квартире номер 99. Имя в разговоре не упоминалось. Все три разговора велись на английском языке.

В ходе этих телефонных разговоров Анзор Бейкан сообщил, что к нему приехала полиция и требует, чтобы он рассказал все, что знает, о людях, которые попросили его найти человека, способного взять для них машину напрокат. В первом разговоре с Робертом, говоря о полицейских, он назвал имя капитана Вадида Азима. Позвонив позже, он сказал еще, что с капитаном был иностранный офицер, как он считает, англичанин. И они намерены допросить его еще раз, как он сказал, на следующий день.

Звонок по мобильному телефону он сделал внутри гостиницы. Записать этот разговор оказалось невозможным.

Полная расшифровка всех вышеперечисленных разговоров имеется в офисе в электронном и распечатанном виде.

Отправлено дежурным СЕКМ.

— Что такое СЕКМ? — спросил Бартон.

— Секретный отдел Министерства внутренних дел.

— Я слыхал, что у вас это самая могущественная организация, она мощнее, чем ваша армейская разведка и контрразведка.

— Вполне возможно, — пожал плечами Вадид. — Мне судить трудно… Вы сыграли опасную партию, мистер Бартон, и выиграли. Однако мы убедились, что Анзор Бейкан — не профессиональный агент. Он легко попался на вашу удочку.

— На это, а также на то, что он перепуган, и был расчет… Пока мы едем, давайте обменяемся мнениями по поводу разговоров Анзора с его контактами.

— Я думаю, что какая-то группа преступников ему платит за некоторые услуги, о сам он — просто мальчик на посылках.

— У меня другое мнение, — задумчиво сказал Бартон. — Помните, он ввернул, что связан с какой-то спецслужбой. Я согласен, что он не очень много значит, но он — двойной агент. Он морочит голову спецслужбе, чтобы его клиенты могли действовать на вашей земле без помехи. Я имею в виду тех типов, которые иногда приезжают в «Магриб». Думается, тут что-то нечисто. Смотрите — он тут же дал сигнал тревоги и в «кванго», и какому-то арабу — причем в гостинице «Магриб». Это целая сеть, Вадид.

— Что такое «кванго»? — поинтересовался тот.

— Это такой акроним. Он означает: «квази-негосударственная-организация». Некоторые страны, которые не хотят создавать на чужой земле филиалы или представительства своих государственных учреждений, формируют некие ассоциации или общественные фонды, то есть «кванго». Работают в них очень часто люди, которые получают государственную зарплату.

Он помолчал.