Последняя роза Шанхая

– Ты не собираешься поблагодарить меня за статью? – Она подошла и села в кресло из розового дерева, подарок покойной императрицы ушедшей династии.

Эмили многое сделала для моей семьи. Когда японцы выиграли войну, они пытались конфисковать печатный станок Синмэя, доставленный из Германии, который являлся образцом самой продвинутой технологии. Без него его бизнес потерпел бы крах. Эмили пошла на многое, чтобы спасти его. Она представила свидетельство о браке с Синмэем, заверенное печатью Американского консульства, и утверждала, что станок принадлежит ей, американской гражданке, поэтому он не подлежит конфискации. И ей это удалось. Она перевезла станок на склад, расположенный во Французской Концессии, и тем самым, по сути, спасла печатный бизнес Синмэя.

– Думаю, да. Но разве это было одолжение?

Она прикурила сигарету.

– Ты права. Это не одолжение. Я написала ее, потому что, как ты и сказала, это стоило опубликовать. Так что, спасибо тебе, малышка, за наводку. Честно говоря, я была довольно удивлена. Китайская аристократка посмела нанять на работу еврейского беженца, который, каким-то образом, умудрился завоевать признательность разношёрстный местной публики. Для меня это было неожиданностью. Хорошая получилась статья. Ты – деловая женщина и с мозгами. Ты подросла.

Удивительно слышать это от нее, но довольно приятно. Возможно, теперь Эмили стала бы мне другом. Мне очень хотелось снова иметь подругу. Чтобы вместе ходить по магазинам, выпить в баре или почаевничать.

– Значит, ты больше не будешь называть меня малышкой?

– Это ласковое прозвище, но так и быть, Айи.

Ее владение китайским впечатляло. Она даже мое имя произнесла правильно.

– Итак, ты видела моего пианиста. Он бесподобен, согласна? Великолепный пианист. Я никогда не встречала никого, похожего на него.

Эмили пристально посмотрела на меня. И в тот момент я поняла, почему она зарабатывала на жизнь журналистикой.

– Небольшое предупреждение, Айи. Влюбиться – это все равно что балансировать на краю пропасти с завязанными глазами. Это замечательно, но может привести к опасным для жизни травмам.

– Понятия не имею, о чем ты говоришь. – К счастью, Пэйю не было поблизости.

– Не хочешь, чтобы я говорила о твоём секрете? Я расскажу тебе о своем.

– Ты беременна.

Она чуть не подавилась от дыма.

– С чего ты это решила?

– Ты очень редко бываешь здесь. Должно быть, у того есть веская причина.

– И поэтому ты решила, что я беременна? И почему вы, китайцы, так сильно любите детей? Синмэй хочет, чтобы я забеременела. Он сказал, что китайцы любят детей.

– Но не я. – Я терпеть не могла этих бесконечно надоедливых сопляков. Однажды мой племянник запустил петарду в моей спальне, а другой племянник накидал мне в чай крысиный помет. Я уже молчу про все конфеты, которые они стащили из ящика моего стола. – У меня никогда не будет детей.

Она пожала плечами.

– Я приехала сюда, потому что несчастна. Мне больше не нравится Шанхай. Когда-то меня обожали поэты и олигархи, подруги и друзья-мужчины. Взгляни на меня теперь – изгой общества, одинокая и бедная. – Она снова превратилась в ту женщину на диване «Честерфилд» – отстраненную и вспыльчивую.

– Ну же. Все не так плохо. У тебя все ещё есть работа.

Она шмыгнула носом, ее хриплый голос пропитался печалью.

– На самом деле, я ее только что лишилась.

Я не знала, что сказать.

– Думаю, эта поговорка правдива: «Соль и сахар нельзя смешивать». Помни об этом. – Она засмеялась, приоткрыв рот и чуть высунув язык. Ее голос сочился горечью.

Вошёл Синмэй, полы его длинного халата развивались.

– Вот ты где, моя любовь. Выглядишь так, будто тебе необходимо хорошо затянуться. Идём?

– Я больше не могу так жить. Я хочу уехать. Синмэй, ты должен поехать со мной в Гонконг. Умоляю тебя. Если ты не поедешь со мной, я умру. – Ее короткие волосы колыхались вокруг ушей, а помада делала губы похожими на шрам.

Синмэй что-то прошептал ей на ухо. Мне показалось, в его глазах отразилась мука. Каким бы эгоистичным братом он не был по отношению ко мне, он любил Эмили. Но он был отцом шестерых детей, первенцем семьи Шао.

Меня осенило – они оказались в ловушке. Эмили была несчастной в Шанхае, а Синмэй был несчастен из-за нее. «Вот что происходит, когда ты выбираешь кого-то, кто тебе не подходит?» Я взяла приглашения и вышла из комнаты.

В своей спальне я разожгла мамину курильницу для благовоний и бросила их все в огонь.

Глава 24

Эрнест

Несколько дней спустя Эрнест закончил работу и спустился на мозаичный пол пустого атриума. Он собирался уже отправиться домой, когда кто-то окликнул его сзади. Ченг спускался по мраморной лестнице, его чёрно-белые кожаные модельные ботинки выстукивали по ступенькам фальшивую мелодию.

– Ты уволен, – заявил Ченг.

Эрнест подумал, что ослышался. Дела в клубе шли хорошо, и Айи была довольна.

– Я не понимаю.