Последние дни. Том 1

– Вообще-то, – медленно сказал он, немного помолчал и продолжил: – Я думаю, что там, у меня под кожей, старая ржавчина или порошок коры. Вроде порохового ожога. Как бы там ни было, это не родимое пятно.

Пламтри кивнула, еще пару раз глотнула водки из горлышка и спросила:

– Ну а что тогда?

Услышав этот вопрос, Кокрен коротко и как-то неловко хохотнул. Он растерялся, осознав, что почти готов раскрыть Пламтри – этой Пламтри – тайну, которую хранил тридцать три года, и вдобавок поняв, что в этой теплой, как гнездо, уединенности неприметной машины, летящей посреди темного нигде, ему хочется это сделать, и поэтому он протолкнул в горло нерасчетливо большой глоток пива и, когда в голове зашумело, поспешил переступить порог.

Он торопливо заговорил:

– Откровенно говоря (по крайней мере, как я все это запомнил; не исключено, что я путаю это с более поздними снами), секатор разрезал мне кисть насквозь, чуть ли не отрубил ее. Я не вру – все было залито кровью, и у виноградаря, подрезавшего лозы, похоже, случился самый настоящий шок, он выглядел, как… словно его лицо вырезано из кости, а вместо рта – громадная дыра от пули. – Он запрокинул голову и допил пиво из банки тремя большими глотками. – Потом, не больше чем через секунду, раздался мощный грохот, как будто танк «Шерман» свалился этак с тридцати тысяч футов на купол Астродома, и когда я, еще через секунду-другую, снова смог соображать, моя рука оказалась невредимой, ни царапинки и ни капли крови… Даже этой отметины еще не было, она появилась ровно через год: я проснулся утром и увидел ее, а старая лоза стояла в полном цвету, совершенно немыслимом в это время весеннем цвету. – Он снова резко наклонился, чтобы поставить пустую банку на коврик на полу и достать из коробки полную.

– А вот и «Мобил», – радостно воскликнул он, как только выпрямился и посмотрел в окно. – Вроде бы следующий съезд, – добавил он, кивнув собственным словам и прищурившись, как штурман. Потом открыл банку, но пить сразу не стал. – И она, – продолжил он, понизив голос и покачивая головой, – была вся усыпана спелыми гроздьями, и не только… еще и гранатами, и инжиром, и еще даже не знаю, какими плодами. И все это глубокой зимой. – Он хорошенько вдохнул, медленно выдохнул и взглянул на Пламтри с кривой улыбкой. – Давай-ка лучше заливать бензин, и расплачиваться буду я: от меня не так разит.

– Это Санта-Барбара, – сказала Пламтри, включив поворотник и перекинув ногу с педали газа на тормоз. – Потом, в Гавиоте, нужно будет повернуть от океана. Туман там станет еще гуще. И от пива вонь вдвое сильнее, чем от водки. От тебя, наверно, смердит, как от половой тряпки из бара. А что случилось с тем рабочим, который разрезал тебе руку?

– Он напился вдрабадан.

Пламтри кивнула и повернула баранку, съезжая с автострады на зеленый свет.

– Уважение выказал.

Когда они заезжали на залитую ярко-белым светом заправочную станцию, шины левых колес попали на бордюр, но Пламтри все же смогла остановить машину рядом с одной из колонок. Кокрен снова уронил сигарету, но на этот раз просто растер ее ногой по полу. Он хотел прокомментировать водительское мастерство девушки, но она заговорила первой:

– Нужно будет разъединить провода, чтобы выключить мотор. Хорошо хоть, машина не слишком новая, с зажиганием на рулевой колонке. Пришлось бы сдирать крышку, а копы высматривают такие машины на стоянках, а потом… сидят и ждут, кто же за ней придет, кто на ней поедет.

Она выговаривала слова так тщательно, будто выплевывала серебряные доллары по одному, и Кокрен понял, что она все же сильно пьяна; когда же он открыл свою дверь, вылез из машины и глотнул ледяного воздуха, у него так закружилась голова, что пришлось ухватиться за дверцу.

Он бросил несфокусированный взгляд поверх крыши и увидел Пламтри, которая с недовольным видом обошла машину, опираясь обеими руками на вибрирующее крыло. Потом она подняла капот, сняла провод с аккумулятора, мотор фыркнул еще два раза и стих, и в наступившей тишине Кокрен сказал:

– Я думаю, что надо будет… посадить за руль Дженис.

– Она заблудится, – отрезала Пламтри. – Я сейчас дам парню карточку, распишусь… и вставляй пистолет, как только махну рукой. – Она поплелась по сырому асфальту к стеклянной двери, но вдруг остановилась и обернулась назад. – У «Торино» крышка бака под задним номерным знаком.

Кокрен отогнул пластину номера, снял крышку с бака, вставил заправочный пистолет в горловину и тяжело оперся на багажник, стискивая алюминиевый курок и тупо глядя, как цифры бегут за стеклом, пока они не остановились, показав пятнадцать долларов и шестьдесят центов. Сладковатый запах бензина, разошедшийся в холодном воздухе, ни в малейшей степени не способствовал протрезвлению.