Последние дни Венедикта Ерофеева

Утром Веничка еле-еле меня отпустил. Надулся. Простились сухо. К вечеру снова приехала. Галя открыла дверь со словами: «Не может он без тебя». Смотрели «Телемост» – Горбачев в Югославии. Звонил друг Венички – артист Леша Зайцев. Ему дали студию, а репертуара нет. Веничка обещал минут на 40 написать ему пьесу. Я звонила поэту Саше Сопровскому. Просила, чтобы его друг поэт Бахыт Кенжеев связался с Веней, чтобы обсудить с ним, как пробить деньги из Бостона за издание там «Петушков». Мои знакомые Петя и Инна дали мне телефон замечательного врача, их друга Мацаева. Он уже много лет как занимается раком, очень многим помог и не берет даже за лечение денег. Он просил меня, чтобы позвонил ему кто-то из домашних, чтобы узнать некоторые нюансы. Галя не реагирует. Никакой инициативы, мрачнеет с каждой минутой. Ее, наверное, раздражает моя бурная деятельность. Но мне не до деликатности. У Венички настроение, как ни странно, неплохое, хотя Галя при нем мне рассказывает: «Сколько раз умирал от похмелья, горячек, вот теперь от рака горла и все валяется с бабами. В общем, каждый раз начинает новую жизнь».

Веничка очень стойко держится. Не просит ни глотка. Сказал, что готов не пить 10 лет, лишь бы не делать операцию.

Приезд Льна. Вручает мне подарок к прошедшему дню рождения – альбом «Американское искусство в Спасо». Все поражены такой смене отношений. Советует уходить из университета. Обещает помочь найти работу – съемки в кино, издание статей и т. д. Галя по этому поводу: «Веня, за ними надо посмотреть, какими они стали друзьями».

Новости: в Шотландии на международном фестивале театрального искусства постановка «Москва – Петушков» заняла первое место. Первый приз – за перевод на английский «Петушков» неизвестной Вене переводчицы.

____________

17 марта

Приезд на Флотскую Леры и Коли Мельниковых с двумя детьми, пластинкой Высоцкого и воблой. Стоит страшный шум. Галя, не любящая детей, нервничает. А Веничка с ними очень нежен. Особенно с девочкой.

____________

18 марта

Галя у кого-то в гостях. Веничка по секрету сообщил мне, что она сдалась и купила ему бутылку коньяка. Упрашивает меня купить ему еще «гостинец», но тут с бутылкой водки появляется Игорь Авдиев[15] со старым Вениным другом из Владимира Андреем Петяевым.

Игорь предлагает перед операцией Веню соборовать. Галя, конечно, относится к этому скептически. Агрессивна. Грозится все бросить и т. д., и т. д.

Настроение у Венички чудовищное. Страшно боится операции. Вечером звонок от художника Калугина и его жены Тамары с приглашением Вене и Гале прийти к ним на вечер памяти Вадима Делоне[16].

Ночью мне домой звонит из Мюнхена моя близкая подруга Рубина Арутюнян[17]. Я много рассказываю ей о Ерофееве, в частности о его плохих материальных делах. Собирается выслать мне для него деньги.

____________

20 марта

Утром заехала в мастерскую архитектора Ираклия Мосешвили – близкого друга художника Владимира Яковлева. Он и его жена Тамара очень чтут Ерофеева как писателя и не прочь подарить ему замечательную яковлевскую гуашь – одинокий цветок в громадном, пустынном поле. Ираклий рассказал мне, как они недавно с Тамарой были на авторском вечере Татьяны Толстой. Как из зала ей задали вопрос о «М – П». Она назвала «Петушки» гениальным произведением. Сказала, что обязательно и как можно скорее его надо напечатать.

Являюсь на Флотскую с подаренной Ираклием картиной. У Венички в гостях только что приехавший из Парижа Саша Бондарев. Очень скептично отнесся к предстоящему «Вечеру двух Ерофеевых».

Веничка говорит, что собирается взять в больницу необходимые для работы над «Фанни Каплан» материалы. Когда я усомнилась в том, что он сможет работать в таком тяжелом состоянии, ответил: «Ты меня плохо знаешь. Ведь я человек сюрпризный». И, немного помолчав, добавил: «Наверное, Господь от меня еще чего-то ждет, и, скорее всего, еще две вещи, а иначе зачем все это тянуть?»

Звонок Игоря Авдиева: сегодня вечером приезжает со священником для соборования. Оказывается, до моего приезда на Флотскую звонил Ерофееву Муравьев. Соборование очень одобрил.

Веничка сопротивляется. Ему так хочется спокойно побеседовать с Бондаревым за бутылочкой парижского коньяка. Чуть не плача, его все-таки уговариваю. Он на мои всхлипывания: «Тебе что, уже надоели мои капризы?»

Приезд Игоря Авдиева со священником.

Как потом сказал мне Ерофеев, он очень понравился ему своим спокойным, красивым, благородным лицом. Весь обряд соборования происходил при нас с Игорем. Ерофеев очень волновался. А когда началась исповедь, священник попросил нас с Игорем выйти из комнаты.

В конце обряда батюшка сказал Ерофееву: «Попросите у всех прощения». – «И у Галины тоже», – сказал ему Игорь. – «Все это по ту сторону», – отмахнулся рукой Венедикт.

P.S. Не помню от кого, случайно узнала, что многие православные священники отказывались Ерофеева соборовать: «Ведь он же католик!»

____________

21 марта