Последние дни Венедикта Ерофеева

Ерофеев прежнее: «Галя все время убеждает меня, что ты ко мне равнодушна. Ты ведь на самом деле не хочешь ехать со мною в Америку из-за моего здоровья. Ведь я буду для тебя обузой. Но я могу поехать только с тобой. Ведь я тебя очень люблю, девчонка. Из 14-ти часов в сутки 10 часов я неотвязно думаю о тебе…»

____________

9 марта

Приезд к Ерофееву Жанны с англичанкой Сюзанной – пишет книгу об СССР. Не засиживаюсь. Вечером Жанна звонит мне по телефону. Трагически рассказывает: «Приезжал Сапгир с каким-то художником из Израиля, с кучей выпивки. Все орали. Не давали Ерофееву даже говорить. У него полились слезы. У Сюзанны от этого посещения – страшное впечатление. Она сама чуть не заплакала». Жанна наверняка, как всегда, все преувеличивает и вообще, зачем она мне все это рассказывает?

____________

11 марта

В «Учительской газете» вышло интервью с Ерофеевым под названием «Мне прозу диктует свобода».

На один из вопросов журналиста Шпеко (?): «При благоприятных обстоятельствах вам удалось бы сделать гораздо больше?» Ерофеев ответил: «А здесь ничто ни от чего не зависит. У меня случалась очень сносная жизнь. И что же: я молчал, как изорвавшаяся стерва. Никто – ни цензор, ни деньги, ни голод – не способны продиктовать ни одной угодной им строчки. Если, конечно, ты согласен писать прозу, а не диктант».

____________

12 марта

У Венички в гостях Анатолий Лейкин и Игорь Иртеньев. Галя, как всегда, зажигает «канделябры»… Читаются стихи…

Она шепчет мне: «Если мы не уговорим Ерофеева лечь вот-вот в больницу к Мазурскому, то через неделю мы его похороним». Вечером – воспользовавшись его спокойным настроением, уговариваю… Сначала – ярость. Потом – договор: в течение месяца приезжаю к нему из командировки, из Питера, чтобы его навестить в больнице. Признался: «Месяц без тебя мне невмоготу. У меня были страшные депрессии в Птичном, когда тебя не было». Конечно, согласилась. Галя была очень обрадована. Даже пожала мне руку: «Спасибо за службу», – сказала она.

____________

13 марта

Галя уезжает на работу. Веня дремлет. На столе записка: «Трава… Звезды…» Носова при возвращении: «Вы все воркуете, голубки?» Понимаю, что речь идет о пребывании Жанны в Абрамцеве. Не выдерживаю и громко зачитываю текст. Ерофеев просыпается. В ярости: «Прекрати! А то я швырну в тебя…»

Но потом: «Неужели ты не понимаешь, что все это ерунда. Что все эти девки и мизинца твоего не стоят? Ведь в них нет ни капельки преданности, которая чуть-чуть есть в тебе. Ведь все это молниеносное. А ты – вечная».

Сказал, что Галя стала ко мне намного благосклоннее, не считая отдельных моментов, когда в ней пробуждается что-то бабье. Что она поначалу приветствовала всех его поклонниц, чтобы меня изгнать из дома, а теперь – наоборот.

Веничка и Галя сообщили мне, что Толя Лейкин предложил им на лето поселиться у него в деревне. Там замечательный деревянный дом, леса, река, коровы, свои люди (непьющие и с машинами). Я в восторге. Ерофеев: «Ты только и жаждешь от меня поскорее отделаться». Галя: «Не волнуйся. Наташку будут привозить к нам на машине». Веничка (уже в отсутствие Гали): «Мне без тебя там нечего будет делать. Ну, прошелся вдоль реки… Я был бы счастлив, если бы ты была там все время. Рядом со мной. Рисовала бы… Зачем тебе работать? Уж как-нибудь я тебя прокормлю…»

Рассказал, что к нему приезжают и звонят очень много иностранцев – из Германии, Венгрии и т. д. Что он очень устает от этих звонков и экскурсий. «Но Галина, – сказал он, – не умеет им отказать, так как ей все это очень льстит».

Разговорились о современных поэтах. Очень нравится Игорь Иртеньев. Хвалит Генриха Сапгира. Вспомнил, как он ему однажды на квартирном вечере у коллекционерши авангардной живописи Ники Щербаковой даже хлопал в ладоши. «А ведь мне это совсем не свойственно», – сказал Веничка.

____________

14 марта

Ерофеев настаивает справлять мой день рождения у него. Сначала заскочила к Нате и уже с ней явилась к Ерофеевым. Галя не может скрыть раздражения. Демонстративно выставляет на табуретку(!) к нашему коньяку банку каких-то консервов, не предложив даже куска хлеба. Потихоньку этот спектакль начинает мне надоедать, и я порываюсь откланяться. Ерофеев не отпускает. Легкая с ним перепалка. Да тут еще неожиданно завалился из дома Наты ожидающий ее Ворошилов. Поздравляет меня с днем рождения. Галя ему: «Ворошилов, я тебя ненавижу!» Ерофеев делает Нате знак рукой, чтобы он поскорее ушел, и Н., обиженная за Игоря, уходит вместе с ним…

____________

15 марта

Утренний приезд на машине Юрия Гутмана с целью всем вместе поехать в больницу к Мазурскому. У Венички на секунду прихватило сердце. Присел на диван. «Ничего, ничего страшного, – говорю, – сейчас пройдет». Ерофеев на это: «Ты какая-то посторонняя…» – «Неужели, – думаю, – он не понимает, как мне трудно казаться спокойной?» В больнице Веничка очень просит меня пройти в кабинет врача с ним вместе. Ему так легче. Сопровождаю его. Галя мне: «Ты прешь, как танк».

____________

16 марта

Вечером звоню Гале.

– Как Веничка?

Сквозь зубы: