Последние парень и девушка на Земле

– Я желаю твоему отцу удачи, Кили. Я знаю, что он трудится не покладая рук. Вчера вечером я видел, как он работал уже в темноте на крыше моего соседа, приколачивая молотком плитки черепицы. Это было поразительно, если учесть его увечье. Но если он хочет спасти Эбердин от затопления, он должен будет сделать нечто большее, чем просто взобраться по приставной лестнице на крышу. Кто-то должен совершить что-то по-настоящему важное, и притом сделать это быстро. Иначе нам всем крышка. Лично я не могу рисковать потерей всех средств к существованию, ничего не делая и ожидая, как все обернется.

Я вышла из магазина как оплеванная.

Никто в здравом уме не станет плакать из-за потери дурацкой работы в продмаге, но я уже чувствовала, как на глаза мои наворачиваются слезы. Я все время думала о том, каким ошарашенным сделалось лицо мамы, когда я сказала ей утром, сколько денег получила семья Элизы. Это было все равно как услышать, что твой ближайший сосед выиграл главный приз в национальной лотерее. Я жалела, что сказала родителям правду.

Где я буду работать, если все вокруг закрывается?

Мне было жаль и отца. Ведь он действительно так старался! Мне было тошно думать о том, что все его усилия будут напрасны.

У дверей магазина стоял Ливай, отмыкая замок цепи своего велосипеда. Он приковал его к паркомату.

Я быстро повернулась к нему спиной и рукой вытерла слезы с глаз. Господи, как неловко. Я почувствовала, что должна что-то сказать, потому что Ливай явно видел, что я опять плачу.

Я делано рассмеялась:

– Ну да, теперь тебе будет казаться, что это для меня обычное явление, но клянусь, что это не так.

– Давай их сюда, – сказал парень, показывая на две моих сумки.

– Со мной все в порядке, Ливай. Они не тяжелые.

Но Ливай все равно забрал их у меня из рук и поставил в решетчатый контейнер, прикрепленный к заднему крылу его велосипеда.

Какое-то время мы шли молча. В то время, как мне по пути в город приходилось постоянно петлять между полицейскими ограждениям, Ливаю было достаточно кивнуть любому стоящему перед ними копу, этот коп кивал ему в ответ, и мы свободно проходили по дороге.

Я думала о том, что сказал мне мистер Вайола. В самом ли деле городские власти что-то делают, чтобы разблокировать улицы и позволить жителям свободно ездить по ним опять? Что-то не похоже.

Кругом кипела работа. Двери тех домов, где уже никто не жил, были открыты, и рабочие выносили из них разные предметы вроде унитазов и светильников и бросали их в контейнеры для мусора.

– Это безумие. Неужели все жители этого квартала уже уехали?

– Думаю, да. Дома здесь были в плохом состоянии. Полагаю, их обитатели быстро согласились взять предложенные им деньги.

Я посмотрела на противоположную сторону улицы. На подъездной дорожке одного из тамошних домов стояли машины. На его выходящей на фасад веранде сидели мужчина и женщина, глядя на происходящий вокруг них хаос. Их дом здорово пострадал во время паводка. Часть их разрушенной крыши была прикрыта брезентом, а на лужайке высилась груда превратившейся в мусор мебели. К этой груде боком был прислонен обеденный стол, а на его столешнице краской из баллончика были выведены слова: «ЧЕРТА С ДВА! МЫ НЕ УЕДЕМ!»

Женщина заметила меня и показала на меня рукой своему мужу. И они оба мне помахали.

Эти люди знали, кто я такая, благодаря моему отцу.

Я тоже им помахала, и на душе у меня стало легче.

– Не все так легко согласятся, Ливай, – сказала я, чувствуя прилив гордости.

Ливай пожал плечами:

– А какой у них есть выбор?

Я не ответила ему, потому что не знала ответа. Я просто надеялась, что выбор будет, что мой отец что-нибудь придумает, потому что люди на него надеялись.

– Я слышал твой разговор с мистером Вайолой, – сказал Ливай. – Кажется, я знаю об одной вакансии. Это работа временная, но за нее хорошо платят.

Я выслушала его скептически, но все-таки спросила:

– Какая вакансия? Где?

– В городе. Там хотят, чтобы все дома, из которых выезжают люди, были тщательно осмотрены. Надо удостовериться, что все пожитки из них вывезены и что газ и электричество отключены. – Он не смотрел на меня, когда сказал: – Если тебе это подходит, они могли бы нанять и тебя.

– Ливай, по-моему, это самая бессмысленная, наводящая тоску работа, которую только можно себе представить. С ней может сравниться только работа могильщика.

Парень скривил рот:

– На самом деле это важная работа. Потому что, если подача газа не отключена, а кто-то из этих ребят вздумает выдрать из плиты духовку, может произойти взрыв. Но забудь. Проехали.

– Ливай, зачем тебе работать? Я думала, что ты… мм… пойдешь далеко.

Шутка была слишком удачной, и я не смогла удержаться от того, чтобы его поддеть.

Парень застонал:

– Ох уж эта дурацкая статья! Я никого не просил, чтобы меня изобразили именно так. Как бы то ни было, обещание полной стипендии – это не всегда полная стипендия. Вот увидишь.

– Что ты такое говоришь? – удивилась я. – Ведь я уверена, что у тебя отличные оценки.

С этим Ливай спорить не стал, но, сделав еще несколько шагов, сказал: