Последние узы смерти

По крайней мере, на стене все было иначе. Древние укрепления Териала кишели, как улей: солдаты складывали ящики со стрелами и запасными копьями, каменщики заделывали трещины и провалы, рабочие висели на веревках по обе стороны стены, стояли на спешно устроенных лесах, низко склонялись на дорожке по гребню, скрепляя старый камень свежей известкой. Адер подняла голову к небу. Старшина каменщиков уверял, что, если дождь пойдет, пока не схватился раствор, все труды пойдут прахом, но тут она ничего не могла поделать. Ургулы не станут ждать погоды.

К ней, озирающей работы с самой высокой башни, пыхтя, влезла Нира и следом Лехав с Кегеллен.

– Если твои засранцы умеют считать, запасов зерна в городе хватит на две недели.

Поглядывая на облака, Адер обдумала сообщение.

– Конечно, запасы придется пополнять, – вещала старуха. – Не столько зерном, сколько рисом, но для бурчащего желудка еда есть еда.

– Шестьдесят процентов этой «еды» поступало с севера Перешейка, – отозвалась наконец Адер. – По крайней мере, в Аннур. С тем, что есть на складе, и ручейком поставок с юга сумеем продержаться три недели.

– Дольше, – возразил Лехав. – Намного дольше. Надо безотлагательно ввести пайки.

Адер повернулась к нему:

– Я только что сожгла дома и кварталы ста тысяч горожан. Я велела им переселиться в склады и бордели, в каждый дом, где есть место свернуться на полу. Удивительно, как город еще не взбунтовался.

– Королева улиц выпустила своих громил, – заметила Нира. – Они…

– Поддерживают порядок, – вставила Кегеллен.

Аказа, в отличие от остальных, считая и саму Адер, не вспотела и не запыхалась. Небесно-голубой шелк ее платья трепетал на горячем ветру. Свободной рукой она похлопала себя по волосам, словно проверяла, не выпали ли заколки и шпильки.

– «Поддерживают порядок», то есть убивают людей, – уточнила Адер, схватившись за голову.

Кегеллен обиженно поморщилась – обдуманно, напоказ.

– Иногда, чтобы спасти людей, их приходится убивать, – пожала плечами Нира.

– Зерно… – снова завел Лехав.

Адер покачала головой:

– Не в зерне дело. Если мы доживем до голода, я это назову победой. Беда в том, что город готов вспыхнуть. Хватит одной красноречивой матери с разбитым сердцем. Одного солдата, увидевшего, как его родной дом сносят, завалив оставшегося внутри старика-отца. Стоит кому-то из этих ублюдков произнести на улице речь – хорошую речь, – люди по южную сторону стены сойдут с ума, и головорезов Кегеллен на всех не хватит. – Она шумно выдохнула. – Нам не придется ждать Балендина и ургулов. К их приходу от Аннура останется кровавая каша.

На сей раз Нира не нашла ответа. Она смотрела вниз, на пожарище, и Адер угадывала, что видит атмани не свежие руины, а опустошения собственной войны, закончившейся тысячу лет назад.

– Людям нужна надежда, – нарушил затянувшееся молчание Лехав.

Адер встретила его взгляд:

– Тогда начинайте раздавать. В величайшем городе мира точно найдется несколько складов, под крышу забитых надеждой.

– Остроумно и легкомысленно, – укорил солдат. – Такой ответ не подобает пророчице Интарры.

– Интарра! – От горечи на языке имя прозвучало скорее бранью, чем молитвой. – Где твоя богиня, когда так тебе нужна?

Лехав стиснул зубы.

– Вот от таких ваших вопросов люди и теряют надежду, – заметил он.

– Они потому теряют надежду, – огрызнулась Адер, – что я сожгла их сраные дома, а ургулы спешат завершить начатое.

К удивлению Адер, ответила ей Нира, а не Лехав.

– Он прав, – сказала старуха. – Богиня нужна людям не тогда, когда столы ломятся от яств, а ночью ждет теплая постель. Она нужна, когда пересыхают колодцы. Когда гаснут все огни.

– Мне она тоже нужна! – зарычала Адер.

Она заново ощутила жар, опаливший кожу у Негасимого Колодца, она могла провести пальцем по шрамам. Но что толку от жара и шрамов, когда надо отстоять город? Где молнии, разметавшие бы несчетные вражеские полчища? Где сила, способная расплавить землю и вбить в нее войско? Свет своих глаз сейчас представлялся ей просто… светом. Он едва ли озарит рукопись в темной комнате и никак не спасет от гибели город.

– Она мне тоже нужна, – повторила Адер, покачав головой.

– Богиня сохранит нас, – сказал Лехав. – Вспомните Негасимый Колодец. Она явилась только в последний, самый темный миг, когда вы отдали все, что могли.

Адер кивнула. Воспоминание было ярким, как недавний сон: копье в ее руке, крик на губах, разорвавшая небо молния и единственный приказ, отданный заполнившим целый мир голосом: «Победи!»

«Я стараюсь, – каждый день убеждала она себя. – Я наизнанку выворачиваюсь».

Нира сплюнула на камни.

– По всему, что я видела, с веры толку, как с дырявого ночного горшка. Когда гаснет вера, люди полагаются на свои глаза. Бывает, девочка, чудеса приходится творить самой.

Лехав выслушал старуху с застывшим лицом, но не позволил втянуть себя в перебранку. Вместо этого он обратился к Адер:

– Остается еще один вопрос: надо назначить командование.