Последние ворота Тьмы (СИ)

Он почти не помнил обратной дороги; утром он обнаружил, что замок на двери сломан, и ему пришлось менять его, так как ключи пропали навсегда. Кажется, он долго пробирался по совершенно пустым городским улицам, нагой, весь мокрый, под ровно шумящим дождем, шлепая босиком по лужам, и обходя тусклые синие фонари, - но что случилось перед этим? Кажется, он очень долго пробирался по дну какого-то оврага, по которому бежал бурный поток... но что же загнало его туда?..

Он очень боялся, что люди, которые хотели его убить, ему вовсе не приснились, - а если так, то он сам убил по крайней мере троих - двоих утопил, устроив засаду на лестнице башни, а с третьим, вооруженным ножом, дрался уже где-то в другом месте и тоже убил. Эти воспоминания наполняли его страхом, и в то же время, непонятной гордостью, - шестеро вооруженных мужчин преследовали его, одного, безоружного, - и он не только уцелел, но и уничтожил половину нападавших, а от остальных смог удрать. Но каждое убийство становилось только началом схватки: в каждом теле таилось такое же полупрозрачное облачко, - и оно старалось овладеть его телом.

Олько спас лишь свет, который жил в нем, - а может, лишь помощь невидимого друга. Он выл, корчился от наслаждения и боли, - но каждый раз очередной сгусток тьмы исчезал во вспышке бледного пламени. Потом он долго играл в прятки с остальными одержимыми, переплывая от развалины к развалине (сколько же времени он пробыл в холодной воде? И почему потом даже не чихнул?), прежде чем, уже в ночном мраке, добрался до берега озера. Это, хотя бы отчасти, объясняло его царапины и полное изнеможение, - но вот как насчет остального?..

Держать всё это в себе было невыносимо, - едва сумев встать, он приперся к Нэйит, и рассказал ей всё, что мог вспомнить, не скрывая и не стесняясь ничего. Иначе он бы просто сошел с ума, - но реакция девушки очень сильно его удивила. Она не сказала, что он спятил, и не спустила его с лестницы; она даже не посмеялась над ним. Олько, правда, не знал, поверила ли она хоть чему-то, - но к тому, что какие-то люди пытались его убить, она отнеслась со смертельной серьезностью. Она сразу начала кому-то звонить, - а потом и вовсе уехала из дому.

Олько провел невыносимую ночь, забившись в ванну и не смея погасить свет; он не представлял, сколько чуждых сущностей проникло в его мир, но он знал, что их МНОГО. Разрушив ворота в их мир, он превратился в их смертельного врага, и месть, как только его найдут, была неизбежна. Всё это могло испортить настроение даже вполне взрослому человеку, - а Олько от истерики спасло лишь то, что он не мог во всё это толком поверить.

А утром появилась Нэйит. С двумя билетами в Макалан, - это при том, что одно только разрешение на их покупку оформлялось два месяца. И, как ни в чем ни бывало, сообщила о том, что они едут к её дяде, о котором Олько ничего толком не знал, - кроме, разве что, того, что он является ОЧЕНЬ богатым человеком. Тогда он начал понимать, ЧТО собственно представляет собой любовь, и что она на самом деле может. Поначалу это вызвало у него стыд, - он и представить не мог, чем заслужил такие жертвы со стороны девушки... а потом понял.

Тем, что он сделал в башне.

Самым невероятным было то, что Нэйит сразу поверила ему, - может быть, потому, что он всё же не смог бы так разукрасить себя, не имея на то очень серьезной причины. Или тем, что говорил вещи, до которых не смог бы додуматься. Или же она просто знала о всем этом до него. Так или иначе...

Неожиданно он ощутил переход: мир вокруг него взорвался, рассыпаясь, словно разбитый калейдоскоп. Он вдруг стал множеством различных Олько, с удивлением смотревших друг на друга, - но продлилось это всего миг; очнувшись, он понял, что судорожно цепляется за руку Нэйит. От испуга у него похолодело в животе, - но всё уже кончилось. Юноша ощутил, что они поднимаются; потом поезд начал тормозить. Вскоре раздался скрежет невидимых буферов, и он остановился.

Когда двери раздвинулись, воздух зашипел, и у Олько резко заложило уши: первый признак того, что они все теперь в другом мире.

Собрав немногочисленные вещи, они вышли на перрон, затерявшись в толпе пассажиров. Открылись ещё одни двери, за ними был эскалатор. Он вынес их к небольшой восьмигранной площадке, окруженной деревьями и погруженной в туманный полумрак, - густая зелень, пронизанная желтыми солнечными прожилками. И лишь тогда Олько расплакался, словно испуганный ребенок.

8.