Последние врата

Ни подтверждений, ни отрицаний такого исхода Уединения маготехника не знала. Нет, теоретически, Его можно было создать – в манускриптах на сей счет ничего определенного не говорилось… Но старейшие маги, могущие спорить до хрипоты над какой-нибудь буквой в заплесневелом свитке давно позабытых эпох, здесь были единодушны: если Золотой Локк когда-либо и появится на свете, то ни единому магу не удастся удержать его – окажется не под силу. Неподвластный заклятию Преданности, Золотой Локк испепелит незадачливого творца. После чего и сам благополучно издохнет, ибо наложенное на него создателем заклятье Одновременной Смерти отменить уже невозможно, да и кто рискнёт отменить? К тому же, с пренебрежительной усмешкой добавляли мудрецы, создание Золотого Локка выжмет столько магических сил, что даже самый могучий чародей сгорит сам, безо всякой помощи своего адского изобретения. Впрочем, хвала берегиням, никому еще не удалось точно вычислить все условия превращения пусть даже самого свирепого шумилки в Золотого Локка – само его существование гнездилось лишь на кончике пера…

Но вот, поди ж ты – на седьмой день творения перед Дэлом лежал готовый, но не серебряный, а Золотой Локк, собственной персоной! И Дэл был всё ещё жив. Дрожали и не держали боле ослабелые ноги, слезились воспалённые от бессонницы глаза, тяжёлыми и лишними стали руки. Вскипал – казалось – распухший мозг и звонко лопался в ушах и глазницах искорками радужных пузырьков… Хатиман со вчерашнего дня к кварту не приближался. Звеня цепочками оберегов, прикалывал свитки прямо к дверному косяку. Ставил на порог терпкое питьё, освежавшее ненадолго, но позволявшее протянуть до следующего свитка. Пищеварительный тракт и дыхательная система Пичуги были уже перекроены, реактивные узлы смонтированы, необходимые датчики вживлены, наворочены все задуманные навороты, и даже чешуя – нет, уже система миниатюрных гелиоустановок – была закончена. Это нежданное золото её фотоэлектрических преобразователей солнечной энергии сияло сейчас перед Дэлом… Медленно, вместе с многопудовой усталостью наваливалось осознание небывалого события. Почему же он жив? Неужели Золотой Локк счёл его равным себе и годным в напарники? Если сразу не сжёг, не искромсал челюстями – значит, заклинание Преданности всё же сработало? Всё прояснится, когда восстановятся силы. Когда можно будет проверить ментальную связь с этим сказочным чудищем, безмятежно распластавшимся на грязном столе во всей своей красе. А сейчас спать-спать-спать…

Испытательный выгон, умытый ночным дождём, дышал осенней свежестью и поражал чистотой. Ленту Уединения сменила лента Свершения, а послушники и сам Хатиман, которым надлежало теперь испытать и освятить локка, облачились в праздничные серебристые мантии. Жрец не поскупился раздать служкам вместе с пинками золотые обереги от внезапных напастей. И, подумав, добавил к своему священному ожерелью массивную золотую цепь Перемирия. Ту, что пожаловал храму Собор магов за изобретение первого серебряного локка и укрепление тем порубежных границ. Нынешнее событие того стоило. Даже этого обилия золота было мало, чтоб подчеркнуть небывалость свершившегося… Если некогда с появлением серебряных локков наступила долгожданная трёхсотлетняя передышка в страшных междоусобицах, то рождение Золотого Локка, думалось жрецу, пожалуй, способно повернуть ход истории к новым войнам, куда смертоноснее прежних. Богатую жатву приношений сулили грядущие события храму, только радоваться ли этому, ужасаться ли – жрец пока не мог решить…

Только он и понимал сейчас, здесь, среди приплясывающих от восторга послушников, что никакой оберег не укроет от нового оружия, пожелай наездник испытать его на них. Пичуга уже вернулся с правобережных холмов Заслонки, где в считанные мгновения испепелил сооружённую послушниками и работягами приречных древен – неделю возводили – учебную крепостицу, выжег на плеши островка вензель ри Элей и теперь выделывал над ним мёртвые петли. Он опасен не более серебряного, покуда его наездник не осознал своих сил. Кто сумеет противостоять? Аргус? Никтус? Весь Собор? Сам Хатиман? Предназначение – вот что, не иначе, тяготеет над парнем. Надо бы покопаться в Книге. Ему сто раз положено было сгинуть, а он вон что – резвится… и только подумать, на чём!

Хатиману вся придворная возня всегда была до пупа. Но Тана ри Эля он знал. И даже предостерёг. Тан не поверил, будто и ему до пупа. А зря… Аргус был "против". И венценосная чина его послушала бы… Но Тана нет. Значит, кто-то был "за". И если не Аргус и не он сам, Хатиман? Значит, Никтус? Но малыш остался жив, уцелел на пяти кругах обучения, сам выстоял над зверем (жрец впервые не влез в сотворение со своей помощью, починка постоя не в счёт)… И вот теперь гарцует на Золотом Локке! Конечно, рок, не иначе. Знать бы: только ли ради этого мига выжил сын Тана, или есть что-то ещё?