Последний барьер. Путешествие Суфия

А теперь скажи мне, ты впервые встречаешься с Дервишами?

Я объяснил, что моей первоначальной целью было узнать, владеют ли Дервиши какими-либо знаниями о це-лительстве, поскольку этот предмет чрезвычайно интересовал меня. Но с тех пор произошло многое другое, и теперь я хотел только познать самого себя и выяснить, какую пользу я могу принести миру.

— А-а, — сказал он. — Если бы ты просто стремился собрать какую-то информацию для себя, то никогда бы не нашел нас, вот почему твой учитель заставил тебя так долго ждать. Без сомнения, он говорил тебе, что знания даются, а не приобретаются, и мы не оказываем теплого приема тем людям, которые приходят, чтобы попытаться взять знания. Больше того, мы уведем их с пути, пошлем их в бессмысленное путешествие, так чтобы они не смогли найти того, что ищут. Такие вещи, как целительство, очень интересны, но мы должны помнить, что Господь превыше всего, а уж за Ним следует все остальное. Дервиши — гордые люди, и, как ты знаешь, их собрания вне закона в этой стране. И тебе позволили прийти сюда только по причине искренности твоих намерений.

Я все еще пребывал в недоумении. Как, если Шейх не слышал о Хамиде, Хамид узнал о его существовании? Я спросил об этом, насколько мог осторожно. Мой вопрос вызвал в комнате взрывы смеха.

— Но почему вы смеетесь? — жалобно спросил я.

— Если бы ты не приехал с Запада, — ответил Шейх, — то твой первый вопрос не был бы таким. Ответ прост для всех нас, но я не имею возможности сказать его тебе. Если бы я попытался объяснить, то мне пришлось бы объяснять причину, а ответ не имеет с ней ничего общего.

Несмотря на то, что молодой человек, переводивший для нас, иногда с трудом подбирал правильные английские слова для перевода, казалось, что он был достаточно хорошо знаком с концепцией, которая вызывала у меня столько затруднений.

Я попытался еще раз, задав другой вопрос: — Я все еще не понимаю. Как Хамид узнал о вас, и о том, что я найду вас?

Шейх помолчал немного. Затем он сказал: — Я расскажу тебе историю. Если ты сможешь понять ее, то у тебя будет ответ на твой вопрос.

В начале времен было слово, оно было произнесено Господом, и это было слово «Будь!» С этого момента все начало появляться. В этот момент все творение, какое только могло быть, просто было. И в этом слове было все, чтобы произошло все необходимое, что мы сейчас видим, и чтобы мы могли заглянуть за пределы этого мира в реальный мир. Поэтому в начале есть все. Тем не менее, то, что ты видишь здесь и сейчас, не является реальным миром, и то, что я говорю тебе, если ты вслушиваешься в форму слов, тоже не является реальным. С другой стороны, если ты вслушиваешься во вздохи ветра, ты услышишь послание истины. Если ты пошлешь свое послание с ветром, рано или поздно кто-то будет достаточно внимателен, чтобы понять его. Тебе необязательно знать, кто его услышит; но все же, в действительности есть только Он, и это именно Он Сам, кто слышит послание, и это Он Сам, кто посылает его. А теперь вслушивайся в звуки ветра.

Шейх приложил палец к губам, и в комнате стало очень тихо.

— Слушай, — повторил он. — И ты услышишь передающий звук телепатии.

Постепенно комната заполнилась звуком — звуком, который рождал все звуки. Это был звук «Ху», и это был звук, оставленный ветром. Он был повсюду. Я больше ничего не искал. Сам звук вел поиск, и само послание было звуком «Ху». Искусство передавать мысль от одного человека другому через пространство это просто тонкая форма языка, а все языки происходят от первой команды Господа, когда он положил начало миру. Вот почему Дервиши смеялись над моим вопросом. И дело было не в том, слышал ли когда-нибудь Хамид о Шейхе; это было неважно. Что было важно, так это, что мы были вместе, все мы, и тайна за всем этим не была ключом, который открыл дверь. Сам момент открыл дверь. И хотя я задал вопрос о связи, на самом деле я спрашивал: «Почему я здесь?», и поэтому ответ мог быть дан только тем путем, каким он и был дан.

Остался, кажется, еще один вопрос, который я хотел задать Шейху. Этот вопрос был давно у меня на уме.

— Что есть Дервиш? — спросил я. Он посмотрел на меня и долго молчал, прежде чем снова начал говорить.

— Как ты знаешь, мы говорим в форме рассказов, —сказал он. — И одна из причин этого заключается в том, что ты можешь слушать рассказ еще и еще раз, поскольку все моменты разные и не повторяются. Таким образом, каждый раз рассказ, когда ты его будешь слушать, будет означать что-то другое. Это зависит от настроения, в котором ты пребываешь, от места, с которого ты смотришь на рассказ, времени суток — многих вещей. И поэтому история, которую я расскажу тебе, не будет иметь интерпретации. Ты должен слушать ее, изучать ее, и тогда, однажды, ты сможешь понять.