Последний день лета

– Уля, не дури! – Кирилл схватил ее за руку. – Сейчас как никогда необходим твой опыт. Мы не имеем права выпускать из-под контроля расследование убийства. – Взглянув на Богданова, он обронил: – Простите.

Тот пробурчал:

– Без претензий.

Взглянув на часы, Кирилл поднялся из-за стола и по-свойски чмокнул сестру в макушку:

– Все. Пока. Мне надо идти. Да, и чуть не забыл! Прошу, посмотри отснятый материал у киношников. Вопрос чисто формальный, но его нельзя оставлять без контроля.

Одновременно с тем, как ушел Кирилл, официант подал ужин. Он извинился за задержку, сославшись на то, что в связи с завтрашними поминками на кухне полный аврал.

С террасы доносился галдеж киношников, которые продолжали съемки. Ульяна и Богданов ели в полном молчании.

Первым заговорил следователь:

– Как думаете, а при чем здесь фартук Тыртычной?

Ульяна повела головой:

– Не знаю.

– Вот что думаю. – По обыкновению он сделал большую паузу. – В пансионате есть кто-то, кто тычет нас носом и не позволяет о ней забыть.

– Мысль интересная, но до нее нужно дорасти, – не без иронии проговорила Ульяна.

– Насмешничаете? – Богданов отодвинул тарелку. – Ну-ну, посмотрим, что запоете, когда этот кто-то проявится.

– Уверены, что это случится?

– Без вариантов!

Дождавшись окончания ужина, Богданов напомнил:

– Нам необходимо допросить Тягачева сегодня. Прошу позвонить ему и назначить встречу.

Ульяна взялась за телефон, отыскала номер и нажала на кнопку вызова.

Тягачев ответил после шестого гудка, что могло означать лишь одно – он чем-то занят.

– Але…

– Денис Андреевич, это Ульяна.

– Чего тебе? – Его голос прозвучал жестко, даже обиженно. Внушение по поводу Дюковой имело свои последствия.

– Где вы сейчас? – осведомилась она.

– В своих апартаментах в пансионате! И я очень занят!

– Придется отвлечься.

– Ну, ты нахалка!

– С вами хочет побеседовать следователь.

– Что за повод?

– Он сам вам расскажет.

– Пошли его в задницу! Я готовлюсь к речи на завтрашней панихиде.

Ульяна стрельнула глазами в следователя, но передать слова Тягачева не решилась и сделала очередную попытку:

– Денис Андреевич, вопрос очень важный.

– Да я смотрю, что ты совсем заигралась! – пророкотал Тягачев. – Не заставляй меня жалеть, что я попросил тебя заняться этим вопросом. Я велел тебе потушить пожар, а ты его раздуваешь! Все! Отбой!

Однако через несколько секунд Ульяна поняла, что отбой не состоялся и Тягачев забыл отключиться. По характерному стуку было ясно, что он отшвырнул телефон.

Голос Тягачева прозвучал глуше обычного:

– Повтори, что ты сказал…

– Не надо мне угрожать! – ответил ему Флеер.

Ульяна мгновенно сориентировалась, включила громкую связь и положила трубку на стол.

Богданов проследил за ней взглядом. Услышав голос Флеера, выхватил из кармана свой мобильник, включил диктофон и положил его рядом с телефоном Ульяны.

Наступила минутная пауза, после которой снова раздался голос Тягачева:

– Вот, значит, до чего ты докатился, Вадим. Вижу, добра не помнишь. А что, если я сам расскажу Ульяне и Кириллу, какую роль ты лично сыграл в устранении их отца?

Ульяна ощутила, как горячая волна прошлась по всему телу. Пальцы на руках задеревенели, а лицо сковал ледяной холод. Она рванулась вперед, чтобы взять телефон, но Богданов перехватил ее руку и прошелестел одними губами:

– Спокойно… Слушаем…

– Только посмейте, – злобно сказал Флеер. – Вы сами мне приказали.

– Что? Когда? А ну-ка, напомни?! – издевательски осведомился Тягачев.

– Вы сами приказали отвезти Железняка в приемное отделение, но при этом не торопиться. Вы знали, что живым его не довезти и надо вызывать кардиологическую реанимацию!

Богданов поднялся на ноги, подошел к Ульяне и крепко прижал к себе. Сцепив руки в замок, она смотрела перед собой неподвижным взглядом.

– Что ж ты не вызвал? – спросил Тягачев.

– Это вы убили его! Вы!

– Дурачок… Неужто не понимаешь, что все равно окажешься крайним?

– Смотрите, как бы вам не оказаться крайним!

– Та-а-ак… – спокойно протянул Денис Андреевич. – А ну, выкладывай. Что за камушек ты прячешь за пазухой?

– Я видел, как вы тащили Гурову в гримваген! – выкрикнул Флеер.

– Вот оно что-о-о… – пропел Тягачев, и чем острее делался разговор, тем мягче он говорил. – Ах ты ж, гаденыш…

– Не смейте так меня называть!

– Вот что я тебе скажу, жидовский сученыш… Из этой истории нам не выбраться порознь. Или выбираться вместе, или – в тюрьму.

– На мне ничего нет, – чуть успокоившись, буркнул Флеер. – А вот вы увязли по полной.

– Говорю, мы с тобой одной веревкой повязаны. Советую держать язык за зубами.

– А то что?! – с вызовом выкрикнул Флеер.

– Хана тебе, дорогой.

Из трубки послышался звук шагов и хлопнула дверь. Богданов схватил телефон Ульяны и нажал отбой.

– Надеюсь, он не заметил.

Ульяна разрыдалась. Богданов заставил ее подняться со стула и снова обнял.

– Надо успокоиться, Уля. Только так мы сможем докопаться до истины.

Глава 21 Личные отношения

К апартаментам Тягачева они пришли через полчаса, после того как убедились, что Флеер ушел.

Остановившись у двери, Богданов прошептал Ульяне: