Последний довод королей

— Хм. — Глокта крепко сжал трость, наклонился и прошептал на ухо Гойлу. — Между вашими яйцами и задницей есть маленький кусочек плоти. Вы его никогда на самом деле не видите, если только вы не акробат, или не имеете неестественного пристрастия к зеркалам. Вы знаете, о чём я говорю. Мужчины часами думают об области перед этим местом, и не меньше о том, что за ним, но сам этот маленький кусочек? Несправедливо забыт. — Глокта поднял несколько гвоздей и мягко позвенел ими перед лицом Гойла. — Сегодня я собираюсь это исправить. Начну там, и стану двигаться дальше, и поверьте, когда я закончу, вы будете думать об этом кусочке плоти до конца своей жизни. Практик Коска, не будете ли так добры, помогите наставнику Гойлу избавиться от штанов?

— Университет! — взревел Гойл. Вся его лысеющая голова покрылась испариной. — Сульт! Он в Университете!

Так быстро? Как жаль. Но задиры редко хорошо переносят поражение.

— Что он там делает, в такое время?

— Я… не зна…

— Неверно. Штаны, прошу вас.

— Зильбер! Он с Зильбером!

Глокта нахмурился.

— С распорядителем Университета?

Взгляд Гойла метнулся к Глокте, к Коске и назад. Наставник зажмурил глаза.

— С адептом демонов!

Повисла долгая пауза.

— Что?

— Зильбер, он не просто управляет Университетом! Он проводит… эксперименты.

— Какого рода эксперименты? — Глокта резко ткнул бойком молотка в окровавленное лицо Гойла. — Прежде чем я прибью к столу ваш язык.

— Оккультные эксперименты! Сульт уже давно даёт ему деньги! С тех пор, как впервые явился Первый из Магов! Может даже дольше!

Оккультные эксперименты? Финансирование от архилектора? Это не очень-то в духе Сульта, но это объясняет, почему эти проклятые адепты ждали от меня денег, когда я пришёл к ним впервые. И почему там обосновалась Витари со своим цирком.

— Что за эксперименты?

— Зильбер… он может контактировать… с Другой Стороной!

— Что?

— Это правда! Я сам видел! Он знает такие вещи, тайны, которые нет другого способа узнать, и сейчас…

— Да?

— Он говорит, что нашёл способ призвать их!

— Их?

— Рассказчиков Тайн, так он их называет!

Глокта облизнул пересохшие губы.

— Демонов? — Я думал, его преосвященство нетерпим к предрассудкам, когда всё это время… Ну и нервы у человека!

— Он говорит, что может насылать их на врагов. На врагов архилектора! И они уже готовы это предпринять!

Глокта почувствовал, как левый глаз дёргается, и прижал к нему руку. Год назад я бы рассмеялся и прибил его к потолку. Но сейчас всё по-другому. Мы прошли через Дом Делателя. Мы видели в огне улыбку Шикель. Если есть едоки? Если есть маги? Почему бы не быть и демонам? Как их может не быть?

— Что за враги?

— Верховный судья! Первый из Магов! — Гойл снова зажмурился. — Король, — хныкнул он.

Аххх. Король. Это маленькое слово — моя магия. Глокта повернулся к Арди и продемонстрировал ей зияющую прореху в передних зубах.

— Не будете ли вы так любезны подготовить лист признания?

— Не буду ли… — Некоторое время она смотрела на него, широко раскрыв глаза на бледном лице, потом бросилась к столу архилектора, схватила лист бумаги и перо, и со стуком окунула его в чернильницу. Помедлила, её рука дрожала. — Что писать?

— О, что-то вроде: "Я, наставник Гойл, сознаюсь в соучастии в изменническом заговоре его преосвященства архилектора Сульта в…", — Как же сформулировать? Он поднял брови. А как иначе — просто назвать, как есть. — "Использовании дьявольских искусств против его величества короля и членов Закрытого Совета".

Острие пера неловко царапало по бумаге, разбрызгивая чернильные кляксы. Арди протянула Глокте хрустящий листок.

— Нормально?

Он вспомнил, какие прекрасные документы готовил практик Иней. Элегантный струящийся почерк, безукоризненные формулировки. Каждый признательный лист — произведение искусства. Глокта грустно посмотрел на каракули с кляксами в своей руке.

— Почти нечитаемо, но сойдёт. — Он сунул бумагу под дрожащую руку Гойла, взял перо у Арди и вложил ему в пальцы. — Подписывайте.

Гойл, всхлипывая и фыркая, как мог с прибитой гвоздем рукой, написал своё имя внизу страницы. Я победил, и в кои-то веки вкус победы почти сладок.