Практики из цирка уродцев сидели по разным углам тёмного помещения, в точности, как это было в прошлый визит. Два одинаковых мужчины из Сулджука со своими изогнутыми мечами. Высокий, тощий и темнокожие с топорами, громадный северянин с изуродованным лицом.
Витари уже вставала со стула.
— Я кажется говорила тебе держаться отсюда подальше, калека.
— Я пытался, правда, но не мог избавиться от воспоминания о твоей улыбке.
— Хо-хо, Шайло! — Из коридора вышел Коска, одной рукой подкручивая навощённые кончики усов, а в другой держа обнажённую шпагу.
— Коска! Неужели ты вообще не умираешь? — Крестообразный нож на длинной цепочке выпал из руки Витари и ударился о доски пола. — Похоже, сегодня день людей, которых я меньше всего надеялась увидеть. — Её практики разошлись вокруг неё, вытащив мечи из ножен; топоры, булавы и копья заскребли по столу. В зал с грохотом ввалились наёмники, тоже с оружием наготове. Глокта прочистил горло.
— Думаю, для всех заинтересованных было бы лучше, если бы мы обсудили всё, как цивилизованные…
— Ты видишь здесь кого-то цивилизованного? — прорычала Витари.
— Как жаль твоих детей! Как жаль, что здесь нет ни одного цивилизованного человека!
Рыжие брови Витари яростно сдвинулись.
— Они далеко отсюда!
— О, боюсь что нет. Две девочки и мальчик? Прекрасные огненно-рыжие волосы, в точности как у матери? —
Даже под её маской Глокта видел ужас.
— Когда? — прошипела она.
— Разумеется в тот же день, когда прибыли гурки, и тебе это известно. — То, как расширились её глаза, сказало ему, что его догадка верна.
— Ты их не тронешь…
— Да что сегодня со всеми? Границы, которых я не пересеку? Люди, которых я не трону? — Глокта продемонстрировал свою самую отвратительную ухмылку. — Дети? Надежда и перспективы, и вся эта счастливая жизнь впереди? Да я презираю этих мелких ублюдков! — Он пожал скрюченными плечами. — Но, может быть, ты знаешь меня лучше. Если желаешь поставить кости на жизни своих детей, то, наверное, мы это выясним. Или можем прийти к соглашению, как в Дагоске.
— Да насрать-то, — прорычал один из практиков, поднимая топор и делая шаг вперёд.
Витари подняла ладонь.
— Не двигайся.
— У вас дети, ну и что? Для меня это ничего не значит. И для Сульта это ничего не будет значить ааааа… — Мелькнул металл, звякнула цепь, и практик пошатнулся вперёд — из его вскрытого горла полилась кровь.
Крестообразный нож Витари вернулся в её ладонь, и она снова посмотрела на Глокту.
— К соглашению?
— Именно. Вы остаётесь здесь. Мы идём дальше. Вы ничего не видели, как принято говорить в старых районах города. Тебе прекрасно известно, что Сульту доверять нельзя. Он же оставил тебя псам в Дагоске, так ведь? И в любом случае, с ним покончено. Гурки стучат в дверь. Пора нам попробовать что-то новое, как думаешь?
Маска Витари шевельнулась — она стиснула зубы.
— Ладно! — Она указала рукой и её практики недовольно отошли назад, всё ещё злобно глядя на наёмников. Витари кивнула своей шипастой головой в сторону двери в конце помещения. — По тому коридору, по ступеням в конце, и там есть дверь. Дверь с чёрными железными заклёпками.
— Великолепно. —