Последний год жизни Пушкина

Я провел почти двое суток у кровати Пушкина, — он ранен в 4½ пополудни 27 января, а скончался 29-го в 2¾ пополудни в день рождения Жуковского, который теперь для его семейства ангел хранитель. Он, Виельгорский, Вяземский и я не отходили от страдальца: Арендт, Спасский, друг его, и доктор Даль облегчали последние минуты его. Жена, за которую дрались, в ужасном положении. Она невинна, разве одно кокетство омрачило ее душу и теперь страшит ее воспоминаниями. Дело давно началось, но успокоено было тогда же. Еще в Москве слышал я, что Пушкин и его приятели получили анонимное письмо, в коем говорили, что он после Нарышкина первый рогоносец. На душе писавшего или писавшей его — развязка трагедии. С тех пор он не мог успокоиться, хотя я никогда, иначе как вместе с его антагонистом, не примечал чувства, его волновавшего. Думали, что свадьба Геккерна с его свояченицей (коей сестру, т. е. Пушкиной, вероятно он любил) должна была успокоить Пушкина; но вышло противное. Впрочем, д'Аршиак расскажет тебе все; но не перескажет тебе нашего горя, ибо он не понимает его. В П. лишились мы великого поэта, который готовился быть и хорошим историком. Я видался с ним почти ежедневно; он был сосед мой, и жалею, что не записывал всего, что от него слыхал. Никто не льстил так моему самолюбию; для себя, а не для других постараюсь вспомнить слова, кои он мне говаривал, и все, что он сказал мне о некоторых письмах моих, кои уже были переписаны для печати в 5-й книжке журнала его. В первый день дуэли послал он к государю доктора Арендта просить за себя и за его секунданта Данзаса (полковника) прощения. Государь написал карандашом записку след. содержания à peu près[568], и велел Арендту прочесть ему записку и возвратить себе: «Если бог не приведет нам свидеться на этом свете, то прими мое прощение и совет исполнить долг христианина: исповедайся и причастись; а о жене и о детях (у него два мальчика и две девочки) не беспокойся: они будут моими детьми, и я беру их на свое попечение». — Мальчики записаны теперь же в Пажеский корпус, а жене будет пенсия, если добрый Жуковский не устроит чего лучшего. Сочинения Пушкина на казенный счет будут напечатаны и сумма отдается детям в рост. Завтра отпевают его и повезут, по его желанию, хоронить в псковскую деревню отца, где он жил сосланный. Отец в Москве, и я описывал каждую минуту Пушкина страдания и смерти, дабы ему доставлено было все, что есть утешительного для отца в этой потере. <…>

А. И. Тургенев — Н. И. Тургеневу.

31 января 1837. Из Петербурга в Париж.

29[569]

П. А. Вяземский

Письма А. Я. Булгакову о кончине Пушкина

I