Последний гвоздь

Если они узнают, его шансы на выживание будут равны нулю. А он не был готов к смерти. Пока. Они уже забрали Цяна и, возможно, Дуню, и теперь остался только он. Единственным светлым пятном было то, что несмотря ни на что, он все еще был жив. Возможно, они поняли, что он им полезнее живым, чем мертвым. А может, они просто хотели потянуть время, чтобы поиграть с ним. Чтобы, как в случае с Цяном, нанести удар, когда он меньше всего этого ожидал.

Мужчина поднял глаза от рюкзака и посмотрел ему в глаза. Он среагировал слишком поздно, а должен был сразу же опустить глаза в пол. Просто смотреть в ответ, как он это делал сейчас, означало лезть на рожон. Но если он опустит глаза сейчас, то это все равно, что показать мужчине фак.

И теперь он сидел в безмолвной борьбе, которая прервалась только тогда, когда в комнату управления вошел коллега мужчины.

В отличие от первого, он не был одет в грубые сапоги и военную форму, а был в обычных брюках и пиджаке. Ему казалось, что оба были военными, но, возможно, это был совсем не тот второй из двух, которых они видели ранее, а кто-то третий. Возможно, это был их шеф, который теперь будет решать, что им с ним делать.

Как, когда и где.

– Вы работаете на Дуню Хугор? – Мужчина сделал шаг вперед и посмотрел вниз на Фарида, который кивнул. – Как вас зовут?

– Фарид. Фарид Черукури, – сказал он, чувствуя, как от усилий, чтобы сидеть так неподвижно, все его тело дрожало.

Мужчина присел на корточки, внимательно на него посмотрел и с серьезным лицом кивнул.

– Меня зовут Мортен Хейнесен, – сказал он и расстегнул наручники. – Я из полиции Копенгагена.

– Полиции? – Кто это? Как они могли его пропустить? – Вы из полиции? – Фарид не знал, что и думать.

– Так точно, – сказал Хейнесен, кивнув. – Нам о многом нужно поговорить, но сначала я хотел бы, чтобы вы рассказали мне, где находится Дуня.

– Я не знаю, – покачал головой Фарид. – Я понятия не имею. Я даже не знаю, жива ли она. Я все время ей говорил, что ей нельзя уходить. Что это слишком опасно и что мы должны держаться вместе. Но, как обычно, она не слушала. Она никогда не слушает. А потом они все равно убили Цяна, хотя он даже не…

– О’кей, давайте успокоимся и будем разбираться со всем по очереди, – перебил Хейнесен.

– Успокоимся? – Фарид посмотрел на него. – Это последнее, что мы можем сделать. Мы ведь должны ей помочь. Разве вы этого не понимаете?

– И как мы можем это сделать, если не знаем, где она?

– Она где-то здесь. Она должна быть здесь. – Он перевел взгляд на выход. – Она просто вышла отсюда и с тех пор я ее не…

– Фарид, мы обыскали все помещения, и никого, кроме вас, тут нет.

– Значит, вы недостаточно хорошо искали. Потому что они где-то здесь. Я знаю, что они… – Он поднялся на ноги и устремил свой взгляд на один из трех мониторов над контрольной панелью. – Вот он. Видите? Вот один из них. – Он указал на монитор, где был виден контур человека, в полумраке быстро пробиравшегося по одному из мрачных коридоров.

68

Дуня отпустила лебедку и повернулась к отверстию в полу. Что правильно, а что нет, откуда ей знать? Какое это имеет значение, когда у нее нет выбора? Если она хочет жить в мире с самой собой, ей ничего не остается, кроме как взять цепь, лежавшую на полу, обмотать ее вокруг одной руки по пути к краю, где она опустила другой конец к Слейзнеру, которому каким-то нечеловеческим образом удалось удержаться на стене.

– Ты крепко стоишь? – спросил он своим хитрым голосом, и она кивнула.

– Ты должна крепко стоять и тянуть на себя… Обещай мне, что будешь так делать… Что будешь тянуть… Иначе мы оба упадем.

– Ну же, – сказала она, ставя одну ногу за другой. – Пока я не передумала.

Слейзнер, все тело которого дрожало от напряжения, решился схватиться за цепь, сначала одной рукой, а затем другой, после чего она начала тянуть его вверх. Как будто именно для этого она тягала тяжести на тренировках.

В ней не было ничего, что доверяло бы ему. Ничего что бы говорило, что то, что она делает, – правильно. Она слишком хорошо его знала и понимала, на что он способен, и поэтому старалась держать его на безопасном расстоянии, оставляя цепь в качестве единственного звена между ними. Если он попытается что-то сделать, она сможет просто выпустить ее из рук и дать ему упасть вниз.

Но он ничего не делал. Только судорожно держался за цепь. Уже у самого края он слишком обессилел, чтобы преодолеть последний участок. Она попыталась потянуть сильнее, но это не помогло.

– Я не могу… – сказал он, чуть не плача. – Подойди сюда… Ты должна помочь… Пожалуйста…

Она поймала его умоляющий взгляд и кивнула, хотя существо ее протестовало. Но она не видела другого выхода. Если она ничего не сделает, он вскоре потеряет хватку и упадет.

– Только попробуй что-нибудь сделать, тогда тебе кранты, – сказала она, подходя к нему короткими шажками, не отпуская цепь. – Сразу же отправишься вниз.

– Пожалуйста, пока я не упал… – кричал он, а изо рта текла кровь. – Я скоро не выдержу…

Поставив левую ногу прямо рядом с ним, она осторожно наклонилась за край, подхватила его под руку и помогла выбраться.