Последний король французов. Часть первая

Оказавшись перед лицом этих грозных редутов Жемаппа и окинув взглядом всю обстановку, Дюмурье распределяет свои войска следующим образом.

В авангарде находится Бёрнонвиль, имеющий перед собой левый фланг врага, который расположился на высотах Кюэма, и поддерживаемый Дампьером, который, стоя между деревнями Фрамери и Патюраж, возглавляет наше правое крыло и в свой черед опирается на д'Арвиля, в то время как тот, занимая позицию на правом краю нашей линии, в деревне Сипли, угрожает левому крылу имперцев, размещенному в Бертемоне.

Центр занимает герцог Шартрский с двадцатью четырьмя батальонами, соответствуя центру австрийцев и имея задачу достичь плато, невзирая на противодействие вражеской кавалерии, расположившейся вдоль дороги.

Наконец, нашим левым флангом командует генерал Ферран, который имеет под своим начальством трех бригадных генералов и получил приказ атаковать правую сторону Жемаппа, пройдя через деревню Кареньон.

Рядом с каждой из дивизий находится кавалерия, готовая поддержать действия пехоты, в то время как артиллерия будет бить во фланг каждый редут, атакуемый спереди.

Дюмурье находится в центре вместе с герцогом Шартрским; начиная со сражения при Вальми он преследует цель увенчать славой молодого человека, чтобы сделать из него кандидата на новый королевский престол.

Дюмурье не так уж ошибался: в 1830 году Вальми и Жемапп, искусно использованные, споспешествовали утверждению лучшей из республик.

Начать атаку и добиться успеха следовало с левого фланга. Бёрнонвиль и его парижские волонтеры находились правее почти непреодолимых преград, преград, правда, скорее естественных, чем искусственных, однако заслоны, которая создает природа, куда труднее преодолеть, чем те, что созданы руками людей.

В восемь часов утра генерал Ферран пошел в атаку; однако он был стар и атаковал вяло; в одиннадцать часов он еще не добился ничего существенного, хотя под его начальством состояли старые отряды, считавшиеся лучшими в армии.

В одиннадцать часов Дюмурье принимает решение: к этому флангу, топчущемуся на месте, он посылает человека; однако этот человек — Тувено, часть его души.

Тувено мчится к первым линиям фланга, забирает командование из слабых рук генерала Феррана, увлекает за собой оробевшие колонны, проходит через Кареньон, огибает Жемапп и с бою захватывает деревню.

Тем временем Дюмурье, успокоенный в отношении своего левого фланга, где в лице Тувено он находится сам, мчится сквозь огонь на линии фронта и прибывает на правый фланг, где слышится ужасающая канонада.

И там его глазам предстает поразительное зрелище.

Парижские волонтеры, ведомые генералом Дампьером, уже захватили первую ступень гигантской лестницы; брошенные таким образом вперед, они оказались одновременно под сокрушительным огнем редутов, находящихся сверху, и огнем нашего правого края, который, приняв их за врага, бьет по ним с фланга; позади волонтеров находятся старые отряды Дюмурье, наблюдая, как те действуют; они поддержат их лишь при последней крайности. Между ветеранами и новобранцами существует ненависть.

Мало того: при первом поползновении к атаке или к отступлению, предпринятом волонтерами, имперские драгуны, с поднятыми вверх саблями ожидающие приказа начать атаку, ринутся со склона, словно лавина, и увлекут их раздавленными в низину, откуда они пришли.

Парижские волонтеры, закоренелые якобинцы, сочли себя преданными: генерал-роялист послал их сюда, чтобы их порубили на куски, причем заподозрили его в измене в то время, когда, за неимением солдат, он сам идет на помощь нападающим.

Дюмурье сталкивается на своем пути с батальоном секции Менял, жирондистским батальоном, который, находясь на одной линии с парижскими волонтерами, соперничал с ними в стойкости; при виде Дюмурье мужество солдат, готовое ослабеть, воспламеняется; те и другие идут в атаку; в то же мгновение драгуны трогаются с места, земля трясется под копытами полутора тысяч лошадей; сыны Парижа останавливаются, ждут, когда драгуны приблизятся к ним на расстояние двадцати шагов, и открывают огонь, валя на землю полторы сотни врагов и выставляя вперед штыки.

Одновременно Дюмурье берет два кавалерийских полка и бросает их на дрогнувших драгун, которые обращаются в бегство и останавливаются лишь под стенами Монса.

И тогда Дюмурье, только что расчистивший дорогу к высотам, обращается к батальону секции Менял, к парижским волонтерам-якобинцам и к ветеранам Модского лагеря.

— Ваш черед, ребята! — кричит он. — Вперед, и с «Марсельезой»!

Батальон секции Менял и солдаты Модского лагеря в самом деле грянули «Марсельезу», но сыны Парижа затягивают грозную песню «Дело пойдет!» и при звуках этой дикой, почти свирепой песни атакуют ошеломленных венгерцев и захватывают высоты.

Дюмурье, видя, как они бросились вперед, и понимая, что ничто их больше не остановит, возвращается к центру.

Здесь его присутствие еще необходимо.