Последний король французов. Часть первая

— Я поддерживаю, — заявил он, — предложение поместить под арест жену и детей Баланса и гражданку Монтессон, но я требую также, чтобы эта мера была применена и к жене Эгалите; среди писем, которые были обнаружены у курьера, посланного Балансом, имеются два письма Эгалите-сына: одно адресовано матери, другое — отцу; в том, что написано отцу, он говорит: «Это Конвент низвергнул Францию в пропасть». Коль скоро Эгалите-сын высказывается в таком духе, вы понимаете, что нам важно обезопасить себя от его матери; и потому я требую, чтобы она была помещена под арест.

Вслед за Шатонёф-Рандоном на трибуну поднимается Левассёр и в свой черед восклицает:

— Пусть Конвент вспомнит, что, как сказано в протоколе, составленном тремя комиссарами Исполнительного совета, Дюмурье в присутствии Баланса и Эгалите-сына изложил не только свои убеждения, но и свои контрреволюционные замыслы, и мне не нужны иные доказательства их сообщничества. Если же сын Эгалите не разделяет взглядов Дюмурье, то он виновен хотя бы тем, что не заколол его, когда тот произносил подобные речи. Я требую, чтобы Эгалите-отец и Силлери были в равной степени взяты под надзор.

Герцог Орлеанский сделал попытку защищаться.

— Граждане, — произнес он, поднявшись на трибуну, — Комитет общественной безопасности известил Конвент о сделанном мною предложении провести самое тщательное расследование моего поведения. Если я виновен, то безусловно должен быть наказан; если виновен мой сын, то перед глазами у меня пример Брута, чей бюст я здесь вижу.

И тогда настала очередь Буайе-Фонфреда. Жирондисты, эти вечные гонители Орлеанов, решили, что вследствие своих связей с Дюмурье они попали под обвинение как его сообщники, и Буайе-Фонфред вскочил со своего места и бросился к трибуне.

— Граждане, — начал он, — да, Эгалите служили свободе. И все же я не хочу ничем быть обязанным этим людям, в жилах которых течет кровь королей, и потому должен высказать здесь все свои подозрения: Эгалите-сын присутствовал в тот момент, когда Дюмурье пустился в ужасные откровения, и он еще не арестован! Я требую, чтобы он был взят под арест и предстал перед судом, равно как и Баланс.

Затем выступил Бюзо и потребовал, чтобы депутатам было зачитано пресловутое письмо Эгалите-сына своему отцу, в котором сказано, что Конвент погубил во Франции все.

Предложение Бюзо поддержали, и письмо было зачитано.

Вот это письмо; оно написано за четыре дня до бегства герцога Шартрского и датировано тем самым днем, когда Дюмурье сдал австрийцам Бреду и Гертрейденберг: