Последний мужчина

— А что может быть дороже личности? — задавался риторическим вопросом в дидактическом выступлении нравоучитель-бюрократ. И сам же отвечал давно отшлифованными фразами: — Нет выше ценности, ибо жизнь разумного существа, лишённая сознания и индивидуального начала, превращается в жалкое биологическое функционирование. В этой связи, уважаемые эксцессоры, даже деяния трижды оступившегося зелянина Тверизовского представляются не столь значительными. Ведь умысел того был направлен всего лишь на материальные блага. Уникальное ли явление вещь? Нет. Уникальное ли явление личность? О да! Как уникален и субъективный мир таутиканки Суэлы!

Пафосное эссе Бонза произвело впечатление. Даже самого Загорцева проняло. Наслушавшись казённого моралиста, футболист стал всерьёз опасаться, что «тройка» согласится с применением крайней меры, как того требовал его обличитель. Честно говоря, Роман уже был бы рад и выговору. Пояснения Романа и Лажа о малом сроке нахождения зелянина на планете напоминали детский лепет и профанацию ораторского искусства.

Эксцессоры в совещательной комнате заседали весьма долго. Выйдя оттуда, они огласили резюме. В отношении оступившегося инопланетянина сердобольные тау ограничились предупреждением, учитывая его чистосердечное признание, раскаяние, а также малозначительность проступка и отсутствие вредных последствий. Помимо того эксцессоры признали необходимым провести с Загорцевым разъяснительную беседу. Бонз был страшно недоволен мягкостью вердикта.

3

По окончании процесса его участники разошлись кто куда, а Люмо пригласил оступившегося для воспитательной беседы в отдельный кабинет. Он мягко и неназойливо ознакомил его с главными заповедями Тау. В заключение председатель напомнил Загорцеву универсальное «золотое правило»: поступать с ближними только так, как ты хочешь, чтобы они поступали с тобой. И подарил специальную электронную книжку.

— У вас имеются неясности, вопросы, сударь? — вежливо осведомился Люмо, давая понять, что внеплановое неурочное мероприятие приблизилось к концу.

— Если можно на отвлечённую тему, то есть, сударь, — столь же учтиво произнёс Роман.

— Пожалуйста, — разрешил председатель. — Если я смогу быть полезен. Ведь я отнюдь не энциклопедист.

— Спасибо, — поблагодарил его зелянин. И, набрав воздуха в грудь, приступил к разрешению животрепещущей задачки. — Прошу вас не считать меня за сумасшедшего. Скажите, если вас не затруднит, я действительно нахожусь на планете Таутикан, которая расположена за много-много галактик от нашей Зелёной планеты?

— Постойте, — нахмурился Люмо. — Согласно анкете Бонза, вы поселены для самостоятельного проживания. Не так ли?

— Да.

— Коли так, то ваш куратор обязан был провести с вами подробный инструктаж. Кто ваш куратор?

— Меня прикрепили к куратору Болу…, — зачастил Загорцев.

И он начал рассказывать председателю про техническую флуктуацию и о прочих сопутствующих факторах. И чем дольше он рассказывал, тем больше серьёзнело добродушное лицо его собеседника.

Когда Роман умолк, Люмо проронил единственную фразу, обращённую к самому себе: «Почему же Бонз упустил это?» И он тотчас развил кипучую деятельность.

Перво-наперво председатель распорядился, чтобы срочно задержали эксцессоров, собиравшихся в космическую экспедицию, а также разыскали Бонза и гражданского правоведа Лажа.

Во вторую очередь он принялся устанавливать контакты по скайпу с докторами Нутэлой и Рэдом. Последние в ходе сеанса по видеосвязи подтвердили правдивость информации Загорцева, а также сказали, что вчера с ними на эту же тему разговаривал Бонз. И врачи сразу же, что называется, не отходя от экрана, принесли извинения Роману, за недоразумение.

Уладив организационные моменты, председатель Люмо пристыжено обратился к сидящему перед ним мыслелобу:

— Позвольте, сударь Загорцев, принести вам свои искренние извинения за мою недопустимую ошибку. Надеюсь, что уже сегодня она будет улажена.

— Да что вы!..Что вы! — растрогался тот. — Право же, сущие пустяки.

— Теперь о месте вашего пребывания, — Люмо встал из-за стола и прошёлся по кабинету. — Вы, сударь Загорцев, в самом деле находитесь на планете Таутикан. Она находится крайне далеко от вашей Зелёной планеты — в иной вселенной.

— То есть как?! — поразился тот. — Ведь вселенная — это весь мир, всё мироздание…

— Потерпите, настройтесь на небольшую, но непростую лекцию, и ряд неясностей мы снимем, — ободряюще взглянул председатель прямо в глаза инопланетянину. — На макроуровне космос представляет собой множество локальных вселенных, плавающих в среде, основу которой составляют элементарные частицы, именуемые монополями. Саму среду принято называть монокондой. Моноконда — высокоэнергетическая неравновесная мегасфера. В ней, то там, то сям периодически вскипают пузырьки. Эти «пузырьки» и есть вселенные. Периодически вселенные лопаются или коллапсируют, возвращая вещество и энергию в моноконду…

— И всё живое «пузырька» гибнет?! — перебил Роман докладчика.