Последний пассажир

– Я понимаю вас, – отвечаю, на мгновение крепко зажмуриваясь и поворачиваясь к Смиту лицом. – Но нам нужно уходить. Соберите все, что хотите взять с собой, заверните в пластиковый пакет и убедитесь, что он водонепроницаемый.

Он натягивает рубашку.

– Что, если мы скажем «раз, два, три», я прыгну, а ты останешься здесь, на корабле?

– Что?! Зачем мне оставаться?

– Ну, не знаю. Может, в последний момент ты испугаешься. Этот прыжок будет повыше того, который ты сделала в прошлый раз. Все равно что упасть с десятого этажа.

– Мы прыгнем вместе.

Смит прищуривается:

– Это азартная игра.

Я бросаю ему два жилета.

– Идите или оставайтесь.

Смит проверяет часы, пристегнутые к запястьям.

– Все водонепроницаемые. – Он прикасается к ним по очереди, как будто это придает ему уверенности. Затем кладет четыре штуки золотых наручных часов в пластиковый пакет, надувает его, как воздушный шар, и привязывает к жилету.

– Они вам не помогут. Берите воду. Еду.

– Допустим, мы окажемся в Сенегале или Гондурасе. Кто тогда доставит нас домой? Я, с этими деньгами. Золото – твердая валюта во всем мире.

Свет за окном угасает, а я все еще ощущаю запах того адского танцевального зала, как будто никогда его не покидала. Помню, как деревянный паркетный пол прогибался под ногами.

Какими были их последние мысли? Получили ли они какое-нибудь предупреждение? В последнее время я часто думаю о маме и о том, как много она понимает. В первые дни после постановки диагноза я искала признаки того, что ее сознание замедляется, что она все еще здесь – мы вместе разгадывали кроссворды, – но я все понимала. Я часто лежала ночью без сна, думая о последних мыслях отца перед прыжком. Я уповаю на Бога, что отец уравновесил плохое с хорошим и знал, что Джем, мама и я, несмотря ни на что, любим его.

– Готова? – спрашивает Смит.

Киваю. Но я не готова.

Подходим к баррикаде у двери. С противоположной стороны доносится знакомый шум.

Сквозь сдвинутые кровати, шкафы и столы я могу различить пару глаз на уровне плеч.

Глава 121

Инстинктивно вытягиваю руки, и кавказская овчарка рычит, поднимаясь на задние лапы, чтобы проверить баррикаду на прочность. Зубы и глаза блестят. Пес лает, и я пытаюсь успокоить его своим голосом, но его хвост задран вверх, и я даже отсюда чувствую силу зверя.

– Все в порядке, – выставляю ладони. – Мы не причиним тебе вреда. Мы кормили тебя все это время, не так ли?

Он лает, просовывает морду в щель между перевернутыми кроватями и столами и пытается меня укусить.

– Веди себя прилично! – хмурюсь я. – Мы пройдем, нравится тебе это или нет.

Смит присоединяется ко мне.

– Куда вы ходили? – спрашиваю я.

– Пытался найти что-нибудь, что могло бы ему понравиться. Если б у меня был стейк или что-то еще…

Он берет разделочный нож.

Я не хочу, чтобы собака пострадала. Это иррациональный рефлекс после посещения танцевального зала, но я ничего не могу с собой поделать.

Отодвигаю часть кровати, пес рычит и лает, его шерсть стоит дыбом, уши навострены.

– Я выхожу, – сообщаю ему, стараясь, чтобы голос звучал авторитетно. Как у дрессировщика. – Успокойся, парень.

Толкаю стол к стене, и пес прыгает на меня. Не успев понять, что происходит, я оказываюсь на полу, в голове звенит, и я чувствую кислое дыхание пса, а затем – его укусы.

Глава 122

Зубы пса все глубже и глубже вонзаются в мой спасательный жилет, его огромная шея извивается, дергается то в одну, то в другую сторону. Его когти впиваются мне в грудь.

– Смит!

И тут у меня щиплет в глазах. Лицо становится мокрым. Какой-то запах бензина. Смит стоит у дверного проема с огнетушителем в руке. Напор струи заставляет собаку отступить, и я бегу к баррикаде. Смит встает между мной и зверем, пятясь назад, не подпуская его к себе и поливая короткими, резкими очередями. Как только Смит перелезает через ограждение, я придвигаю стол и отгораживаю пса. Его рычание переходит в лай, а затем – в вой и поскуливание, когда он смиряется с судьбой.

Мы стоим, мокрые до нитки, тяжело дыша.

– Ты ранена? – спрашивает Смит.

Я ощупываю себя. Бензин из фальшивого огнетушителя, слюна, вырванные куски материала.

– Пес прокусил мой спасательный жилет, но я в порядке. Как он выбрался из клетки?

– Они выпустили его. Они контролируют все замки и хотели, чтобы он поохотился.

Когда мы поднимаемся на палубу, все еще темно. Облака грациозно плывут по пестрому небу, а корабль явно замедлил ход. Возможно, даже остановился.

– Мы стоим на якоре? – спрашивает Смит. – Может, это конец?

– Не доверяйте ничему, что видите или к чему прикасаетесь.