Последний поход Морица фон Вернера

Лекарь хотел сказать что-то еще, но стоило фон Цобергу заговорить, как он тут же умолк.

– Если я не буду во время приступа жрать рубины, – сказал рыцарь, – или хотя бы снадобье из них, то надолго останусь бруманом. А это очень тяжело, – он вздохнул. – Вначале просто хочется порвать на части каждого, кто окажется рядом, а потом начинает разрывать тебя самого. Трясет, дергает во все стороны, голова раскалывается на части… – фон Цоберг содрогнулся. – Хочется орать от нестерпимого зуда, а кровь, того и гляди, закипит в жилах. Превращение дает большую силу, но потом, через несколько дней места себе не находишь от боли в костях. Жуть, врагу не пожелаешь. Но если сожрать хотя бы маленький рубин, сразу становится легче, – открыв глаза, он внимательно посмотрел на слушателей, словно пытаясь убедиться, хорошо ли его понимают. – Не все мои предки были бруманами, но время от времени в роду рождались такие, как я, и тут без «крови дракона» никуда не денешься.

– Прошу прощения, мессир, – робко перебил лекарь, – не сочтите за дерзость. Как часто вам необходимо принимать корунд?

– Часто, – помрачнел фон Цоберг, но тут же оживился. – Я как услышал от шлюшки Алины байку про твою печь для рубинов, сразу понял – вот оно! Наконец-то свершилось. Теперь не нужно будет ломать голову над тем, где взять деньги на снадобье.

– Всегда к вашим услугам, мессир, – Нимер испуганно поклонился. – Буду только рад вам помочь. По мере сил. Но не пора ли нам уйти отсюда? Вдруг кто-то появится?

– Глупости, – фон Цоберг громко зевнул. – Эта хибара – в самой середине леса: я сам ее с трудом отыскал. Каждый раз, когда нажрусь «крови дракона», так хорошо себя чувствую. Ничего не хочется делать и поговорить тянет. Я ведь после смерти брата один остался…

– А что случилось с вашим уважаемым братом? – осторожно спросил Нимер.

– Погиб, – сухо ответил бруман.

Немного помолчав, он рассказал, что его младший брат, с которым они появились из чрева матери в один день, был весьма ученым человеком. Тоже бруманом, но не совсем обычным: приступы ярости у него происходили реже, длились недолго и были не так болезненны. С детства тот изучал алхимию и все время возился в своем подвале под башней, где оборудовал лабораторию. Хотел найти Магистериум, чтобы у братьев было вдоволь золота для покупки «крови дракона». Улучшил снадобье из толченых в порошок рубинов, и оно стало дольше действовать. Кроме того, братец переписывался с другими алхимиками.

– Есть такой Фрабер, – вспомнил фон Цоберг. – В столице империи живет. Так вот, брат с ним все время списывался.

Лекарь закивал.

– Ганс Фрабер, придворный алхимик князя Урренского, магистр, – произнес он с уважением. – Человек достойный восхищения за свой ум, но осмелюсь заметить, – в голосе Нимера послышалось злорадство, – пошел по ошибочному пути.

– Не знаю, – фон Цоберг переступил с ноги на ногу. – Я в этих делах мало что понимаю: у меня голова по-другому устроена. Мое дело – война. А братец у меня был умен, только вот ни к чему хорошему его опыты не привели. Взорвался вместе с лабораторией. Такой взрыв был, как будто мину под башню подвели. Когда завал раскопали, увидели, что ему голову напрочь снесло. Сам его вытаскивал.

Фон Вернер поморщился от боли в оживающем теле.

– Какой ужас, – пробормотал алхимик. – Искренне сочувствую вам, мессир. Ужасная картина, должно быть.

– Видал я вещи и пострашнее, – веско сказал рыцарь. – Но тут хоть дважды бруманом будь, а не выживешь. Тут ведь вот какое дело… Нас, когда мы в нечеловеческом облике – убить тяжело, и раны очень быстро заживают. Раньше, когда пороха и ружей еще не придумали – легче было. Ничего наши предки не боялись: ни пик, ни мечей. Голыми руками клинки ломали. А сейчас, – посуровев, фон Цоберг уставился на стрелка, – ты меня подстрелил у Медвежьего замка, когда палил с дружками из аркебуз. Повезло тебе: если бы не рана в шею – порвал бы я вас там на кусочки.

Чувствуя, как внутри все похолодело от страха, Мориц отвел глаза от лица оборотня.

– Мне потом пришлось три дня отлеживаться, – продолжал бруман. – Хорошо, что при себе снадобье было и золотишко вашего казначея. Как только себя лучше почувствовал, отыскал ювелира и купил у него пару камешков… Я, когда Алина в «берлогу» средь ночи заявилась и выложила про алхимика, который драгоценные камни печет, сразу смекнул – нельзя терять времени. Среди ночи всю свору братьев-разбойников погнал в лес: думал, колдуна вместе будет сподручней искать. А через лигу понял, что не нужен мне никто – сам справлюсь. Плюс золотишко, что шлюха привезла, делить не хотелось, – гигант вздохнул. – Обернулся тогда бруманом и порвал приятелей на кусочки. Но не повезло: несколько человек ускользнули, пришлось за ними до Медвежьего замка гнаться. А там вы с аркебузами оказались…

– Прошу прощения, мессир, – перебил алхимик. – Вы можете трансформироваться по собственному желанию?

– Могу, – буркнул рыцарь. – Особенно, когда сражение. Очень в бою помогает.