Последний польский король. Коронация Николая I в Варшаве в 1829 г. и память о русско-польских войнах XVII – начала XIX в.

В ноябре – декабре 1830 г. российские власти распространяли в Царстве прокламации, обращенные к польской армии. В них упоминались благодеяния императора Александра[1616] и участие польских офицеров в Русско-турецкой войне («Мы все с удовольствием приняли это ратное товарищество, еще более укрепившее связь между русскими и польскими войсками»[1617]). Кроме того, по получении известий о начале восстания в Варшаве Николай обратился с «Воззванием» и к Царству Польскому. Сообщив, что произошедшее наполнило его сердце «прискорбием», император представил собственную версию случившегося: по мнению монарха, «сборище людей недостойных… дерзнуло умышлять на жизнь Брата Государя», они же «склонили часть войск к измене», распространив «пагубные заблуждения». При этом Николай избегал использовать сильные выражения: в «Воззвании» слово «измена» было использовано лишь один раз и, как видно из приведенного выше примера, в сглаженном варианте («склонили к измене»). В целом текст воззвания был построен в соответствии с риторическим приемом, схожим с тем, при помощи которого в течение предшествующих полутора десятилетий оправдывались действия поляков в рядах армии Наполеона.

В ставшем уже традиционным стиле монарх упомянул и присущее нации мужество, и славное польское имя, на которое покусились восставшие. Император даже похвалил польскую армию: достойным упоминания он счел «храбрый Конно-егерский полк», который, оставшись лояльным цесаревичу, «явил новый, навсегда незабвенный опыт сих доблестей». Далее император обращался к польским войскам: «Воины! следуйте сему примеру; оправдайте ожидание Монарха, коему вы дали клятву верности»[1618]. Требуя освободить всех задержанных российских подданных и восстановить власть гражданских структур, Николай I обещал прощение, сообщая о своей уверенности, что «минутное завлечение» пройдет, а «изгладить минувшее» не поздно. «Воззвание», датированное 5 (17) декабря 1830 г., было опубликовано в Царстве Польском 1 января 1831 г.[1619]

В соответствии с традицией разделения риторики условно внешней (направленной на Царство Польское) и внутренней (обращенной к Российской империи) манифест, опубликованный в России в связи с ноябрьскими событиями в Варшаве, был совершенно иным. Здесь «завлечение» и «заблуждение» превратились в «измену» и готовившийся в тайне «мятеж». Обращаясь к подданным Российской империи, монарх писал о своих старших братьях – Александре и Константине. Первый, распространявший щедроты на Польшу, не смог, в трактовке документа, обезоружить «злоумышленных» людей. Манифест (конечно, не прямо) предлагал интерпретацию, в рамках которой необдуманная, чрезмерно лояльная по отношению к Царству Польскому и в конечном итоге обернувшаяся мятежом политика приписывалась исключительно Александру I. Сам же Николай представал в образе брата и монарха, вынужденного следовать по стопам предшественника на престоле[1620]. Впоследствии в частных разговорах император воспроизводил именно эту трактовку: «Покойный брат осыпал их (поляков. – Прим. авт.) милостями; я религиозно уважал его дело»[1621].

Упоминание в российском манифесте великого князя Константина Павловича было вызвано необходимостью объяснить сразу несколько его решений – уход из Варшавы вместо решительных действий, способных подавить выступление в самом начале, и фактический отказ от поддержки лояльных ему польских частей. Первое, как следует из манифеста, объяснялось желанием Константина не допустить вражду между братскими народами: в разных частях Варшавы распространился «нелепый слух, что Российские войска истребляют мирных жителей», это заставило великого князя покинуть город, чтобы «явно доказать нелепость и коварство извета, и дать гражданским Начальствам время и средство… вразумить заблуждающихся и обуздать злонамеренных». Решение великого князя отпустить оставшиеся верными ему польские войска увязывалось с вопросом безопасности, при этом утверждалось, что инициатива исходила не от Константина, а число ушедших в Варшаву маркировалось как незначительное: «Правительственный Совет… умолял Цесаревича возвратить бывшие с Ним Польские войска в Варшаву для спасения собственности общественной и частной от новых расхищений… Цесаревич нашел необходимым, удовлетворяя желанию Правительственного Совета, дозволить малому числу Польских войск… возвратиться в Варшаву… и Сам с Российскими полками выступил из пределов Царства Польского»[1622].