Последний рассвет Тарайи

Сто шагов, пятьдесят, двадцать, десять… Зор открыл глаза, когда первый дарб уже замахнулся для удара плетью. Мгновение, вдох, прыжок в сторону, рывок и вот он уже летит на землю. Серых было полтора десятка. Они явно не готовились ко встрече с сирхами, а искали беглецов, но никоим образом это их не остановило и тем более не испугало. Казалось, что привычный страх этим странным чужакам и вовсе был неведом. Сходу они врезались в ряды степняков, четкими ударами своих мощных плетей разбивая в брызги головы. Сирхи поначалу не восприняли всерьез противника, немного растерялись даже, а теперь в их стройных рядах творился хаос. Каращеи разделились поодиночке и быстро в едином такте рядили стан Борея. Зор лавировал между этим хаосом лошадей, людей, так же монотонно со знанием дела охотясь уже на каращеев. Он нагонял одного, сбрасывал с лошади, отточенным движением сворачивал шею и, не медля устремлялся к следующему. Рывок, удар, ответный удар, снова рывок, хруст ломаемых позвонков и очередной серый обмяк.

Степняки запаниковали в какой-то момент. Они не понимали, что происходило. Словно множество безумных смерчей носилось средь степных воинов, отнимая одну за другой жизни, лишая возможности хоть как-то дать отпор. В их глаза всё происходило неимоверно быстро, что даже взгляд не успевал за буйным действом чужаков.

Тем временем Качудай, вырвался из слабо стянутых пут, бросился следом за Зором. Оказавшись на пути серого, чудом увернулся от летящих стальных шаров, снесших тут же голову другому. Он проскочил под конем дарба, дернул с другой стороны того за ногу, в надежде сбросить на землю, но в ответ получил сильный удар по лицу. Отлетев, поднялся, снова бросился к нему и, уже выработав тактику, лавируя из стороны в сторону, прыгнув, взмахнул кривым мечем, отрубил каращею руку. Оказавшийся рядом Борей, воспользовался заминкой серого и размашистым ударом снёс тому голову.

– Там Урус… Туда! – Закричал Качудай Борею, указывая в сторону, где Зор рубился с пятерыми, трое из которых уже были пешими. Еще пятеро верховых на их пути продолжали уверенно истреблять степняков, словно не зная устали и не давая никому хоть призрачного шанса на спасение, кого касались их грозные плети.

Зор, какое-то время держал оборону, отбиваясь от окруживших, но затем словно собравшись с силами, хладнокровно, одного за другим стал валить на землю. Почти каждый удар гарийца достигал цели, отнимая конечность, или вовсе голову. Взмах, удар, плеть разлетелась на части от острой стали. Удар ногой в грудь и последний гулко грохнулся о землю. Прыжок и острое лезвие вгрызлось в горло серого.

Зор метнулся к остальным, оставалось уже трое. Двоих до этого кое-как сирхи все-таки задавили массой, чему способствовал Качудай, который понял наконец-то ту тактику, с которой хоть как-то можно было противостоять этим грозным и быстрым бойцам. Несмотря на растерянность и суматоху в рядах степняков, окончательной панике они все-таки не поддались, попытавшись мобилизовать силы. Сирхи не были трусами, но то, что творил этот безмолвный враг, сильно деморализовало их на время.

Подскочив к ближайшему, Зор снес ему голову в тот момент, когда плеть его уже коснулась очередной жертвы.

Ржание лошадей, крики людей, бессмысленный лязг оружия создавали дикую какофонию в степи, и любому наблюдавшему со стороны наверняка показалось бы, что степное войско сошло с ума, где один за другим падали замертво эти матерые воины, словно боги обрушили на них свой гнев.

Зор оттолкнул со своего пути дико оравшего сирха с оторванной рукой. Дарб словно почувствовал, развернул коня, выхватил из-за спины вторую плеть, ударил коня в бока и, рванувшись на встречу, ударил одной и следом второй, выбив меч из рук гарийца. Зор пролетел мимо, поднялся, дарб замахнулся снова. Рывок в сторону, прыжок. Зор оказался быстрее, схватил его за шиворот, сбросил с коня, и мощным ударом кулака пробил гортань, что та характерно хлопнула мелким хрустом. Это был последний…

…Стояла зловещая тишина. Сирхи растерянно бродили среди убитых, собирая оружие, стаскивая тела и отдельные конечности в одно место. Из трех сотен, убитыми степняки потеряли почти половину, и ранеными оказалось ещё человек пятьдесят, в том числе и Борей – его голова была разбита сильно, что волосы превратились в один грязно бурый слипшийся комок. Полтора десятка дарбов с легкостью расправились бы и с остальными, если бы не Зор, за что Борей сейчас и винился перед гарийцем. Он был очень слаб, лежал на овечьих шкурах и еле слышно говорил.

– Ты не держи зла, Урус! Слово моё, что не встречал я бойцов более грозных, что бекеты эти…

– Дарбы это, из рода Каращеев, что из чертогов темных приходят, – поправил его Качудай важно со знанием дела, прижимая к разбитому лицу промоченный пучок травы.