Последний рубеж

Два кирпичных здания напротив. Те самые, соединенные обшитым металлом переходом. Левая постройка. Там, на втором этаже, в единственном окне, кто-то был. Рядовому Палыводе казалось, что он не столько видел это, сколько чувствовал. Или, может, ему просто хотелось, чтобы это было так? Чтобы там, в темноте, сидел враг, чтобы был хоть какой-то повод начать стрельбу?

– Э, старик, – обеспокоенно позвал Веретенников, указывая пальцем на небо. – Смотри. По ходу это оно… Трындец… Опять «В-выхлоп».

Но пожилой черный не обратил на напарника внимания. Его глаза сузились, разглядывая непонятную суету в густой, почти кромешной тьме здания напротив. Сердце рубежника забилось в предвкушении. Кровь застучала в висках. Палец задрожал на спусковом крючке ПКМ. А в голове, будто снежный буран, завертелась мысль о скорой мести.

– Надо валить! – закричал компаньон старика. – Слышишь?! Валить надо!

– Заткнись нахрен! – рявкнул Палывода. – На двенадцать! Следи! Следи, свистюк долбаный! Дернется – стреляй!

– Че? – непонимающе переспросил Веретенников.

Держа одной рукой лежащий на баррикаде пулемет, второй Палывода со скоростью молнии схватил лежащую рядом на мешке с землей рацию. Нужно было предупредить остальных. Сообщить, что враг уже рядом.

В этот момент и прогремели первые выстрелы. Три громких, зычных хлопка, с какими несла смерть винтовка Драгунова. Старик так и не успел понять, откуда они доносились. Все, что он успел – краем глаза увидеть, как рядового Веретенникова бросило на асфальт. А потом мозг Палыводы как будто отключился.

Сыплющая потоком сообщений рация еле слышно упала вниз. Руки сжали пулемет, будто пытаясь смять неподатливый металл. Палец утопил спусковой крючок. Длинная очередь устремилась к окну, за которым Палывода считаные секунды назад вел пристальное наблюдение. Что-то мельком показалось в дырявом переходе, соединявшем два тощих кирпичных здания. Не медля ни секунды, рубежник перенес огонь на укрепленный листами металла коридор. Сориентировавшись по выбиваемым пулями фонтанчикам кирпичной пыли, старик чуть опустил дергающийся в руках пулемет в надежде, что свинец достанет укрывшегося за стеной сталкера. И пока мускулы черного изо всех сил боролись с отдачей плюющегося смертью орудия, воображение пожилого бойца рисовало, как превращается в кровавую труху лицо рядового Иванцова. Представляя, как остроконечные осы рвут тело снайпера на куски, как брызжет во все стороны кровь и как он, Николай Палывода, стоит над искромсанным трупом своего врага…

* * *

Колесник знал, что ему не показалось. Небо и впрямь меняло цвет, предупреждая обитателей аномальной территории о грядущем «Выхлопе». О мощном, словно ураган, выбросе пси-энергии, который мгновенно убивал все живое, что не успело зарыться глубоко под землю или спрятаться посреди толстых, не пропускающих ни единого луча света, стен. Выбросе, который служил своего рода перезагрузкой Зоны. Сталкеры говорили, что после «Выхлопа» появляется множество артефактов, а аномалии меняют свое расположение, из-за чего одни тропы открываются, а другие становятся практически непроходимыми. Лейтенант не знал, что из этого было правдой, а что – вымыслом, но он был уверен: ни один скиталец не станет бросаться в бой прямо перед «Выхлопом». Никто не захочет испытывать судьбу. Никто не захочет на собственной шкуре ощутить, как плавится мозг внутри черепной коробки, как он жидкой, кровавой юшкой вытекает наружу. Каким бы плохим ни было положение, сколь бы мало ни осталось припасов, сталкер не станет воевать в преддверии «Выхлопа». Что бы ни происходило вокруг, он будет искать нору поглубже.

Так что «Рубеж» воевал не со скитальцами Зоны. И не с бойцами группы быстрого реагирования. И даже не с мутантами. Все они, будь то люди или звери, хотели жить. Какими бы кровожадными они ни были, они все равно боялись кроваво-красного неба. Боялись за свои жизни. Но на изъеденных радиацией землях бывшей Чернобыльской области были и те, кому чужд страх. Те, кто не отступит даже перед лицом «Выхлопа». Биологические машины смерти. Цепные псы Хозяев Зоны. Люди, с которыми лейтенант Колесник надеялся никогда не встретиться в бою.

Красные, будто напитавшиеся пролитой внизу кровью, небеса разразились раскатами грома. Низкий рокот, вклинившийся в шум боя, отрезвляюще подействовал на офицера «Рубежа». Доселе неподвижный, словно прикованный к полу, лейтенант перевернулся на живот и наскоро оценил обстановку вокруг. Телохранителя рядом не оказалось – очевидно, он уже спускался в подвал, мысленно готовясь к предстоящему «Выхлопу». Что ж, разумный шаг.