Последний секрет

– Скорее всего это какая-то местная ассоциация. Вот, пожалуйста: Club International des Epicuriens et Libertins[2].

Исидор продолжает листать альбом. На многих фотографиях Наташа Андерсен и Сэмюэл Финчер сняты на праздниках в CIEL.

– Смахивает на что-то сексуальное, вроде клуба обмена супругами или чего-то похожего. Да уж, седьмая мотивация доказывает свое могущество.

– А что мотивирует вас, Лукреция? – ни с того ни с сего интересуется Исидор.

Она не удостаивает его ответом.

Пронзительный звонок, оба вздрагивают. Телефон. Журналисты остаются на месте. Рядом раздается другой звук, шорох простыней. Они не заметили, что под смятым покрывалом и горой подушек кто-то лежит.

Наташа Андерсен просыпается. Журналисты прячутся за дверь. Топ-модель бормочет ругательства и накрывает голову двумя подушками, чтобы не слышать звонок. Но телефон трещит не переставая. Женщине приходится встать.

– Спать. Я хотела просто выспаться. Все забыть. Отключить память. Спать! Почему мне не дают спать? Проклятье!

Набросив шелковый халат, девушка, волоча ноги, бредет к телефону. Вынув из ушей затычки, она прижимает трубку к щеке. Пока она возилась, телефон стих.

– Первое – узнать, второе – подумать, третье – сделать, так, что ли? Мы мало знаем, – шепчет Лукреция.

– Наверное, она наглоталась транквилизаторов. Видите пузырьки на столике?

Журналисты забираются в гардероб. Наташа Андерсен проходит мимо, что-то бормоча, и смотрит на себя в зеркало.

– Свет мой, зеркальце, скажи да всю правду доложи: я по-прежнему красавица из красавиц?

Она с нервным смехом тащится в ванную. Там она отворачивает краны, льет средство для пены, поднимает и закалывает волосы. Раздевшись, она пробует большим пальцем ноги воду. Слишком горячая. Женщина морщится и сильнее пускает холодную воду. В ожидании она принимает перед зеркалом разные позы.

Голая Наташа Андерсен извивается, словно испытывает свою гибкость, потом приближает лицо к зеркалу и приступает к массажу. Внимание переносится на бедра – как там насчет целлюлита? Потом на груди – она приподнимает их, прикидывая, как будет выглядеть в новом бюстгальтере.

– Я думала, что ваша главная мотивация – разгадывание тайн, – шепчет Лукреция Исидору, широко разинувшему рот.

– Одно другому не мешает.

Наташа наклоняется ниже, проверяя воду, решает, что температура ее устраивает, и растягивается в ванне. Ее рука тянется к лежащему на столике острому ножу.

Исидор готов вмешаться. Но оружие понадобилось женщине всего лишь для нарезки огурца, кружки которого она небрежно кладет себе на щеки и на глаза.

– Бежим, – предлагает Лукреция.

В тот момент, когда они покидают свое убежище, снова принимается звонить телефон. Они поспешно отпрыгивают за дверь.

Наташа нехотя вылезает из ванны, накидывает стеганый халат и снимает трубку.

– Да? А, это ты? Кто звонил недавно, тоже ты? Нет, я приняла снотворное, чего ты хочешь? Памятная церемония? Очень мило… Конечно, я знаю… Где она пройдет, наверное, в CIEL? Зря я, что ли, стараюсь поменьше мозолить глаза? Мммм… Конечно, конечно. Да, я тронута. Да, думаю, Сэмми это доставило бы удовольствие… Когда, во сколько? Сейчас возьму записную книжку.

Наташа Андерсен спускается этажом ниже.

Лукреции и Исидору по-прежнему отрезан путь к бегству. Лукреция шепчет на ухо сообщнику:

– Либертарианцы – это мне еще понятно, но кто такие эпикурейцы?

– Последователи философии древнего грека Эпикура.

– Кем был этот Эпикур?

– Его девизом было «Лови момент».

39

У него отняли телевизор! Ему казалось, что он бредит. Сам доктор Финчер взял и отобрал его ненаглядный ящик! Он недоуменно моргал. Но врач поспешил объяснить, что будет замена. И какая!..

– Компьютер со зрительным интерфейсом вместо оптической мышки.

Сэмюэл Финчер установил рядом с больным компьютерный монитор и камеру на треноге у самого его глаза.

Сперва Жан-Луи Мартен не понял, какой будет от всего этого толк. Но потом профессор Финчер объяснил, что это опытный образец, используемый пока что всего дюжиной людей во всем мире. Камера, фиксируя движения глаза, будет молниеносно воспроизводить их на мониторе в виде стрелки-курсора. Глаз смотрит вправо – стрелка скользит вправо, вверх – стрелка ползет туда же. Один раз моргнуть значит кликнуть, два раза – двойной клик. Доктор Финчер включил компьютер.

Сначала у Жан-Луи Мартена мало что получалось. Курсор метался по экрану, скакал из угла в угол, правильно его установить было целой проблемой. Кликать тоже было трудно. Когда курсор застревал, он раздраженно моргал, ненароком запуская ту или иную программу, которую потом приходилось закрывать.

Но «запертому человеку» хватило всего нескольких часов, чтобы натренировать глаз. Для этого он прибег к собственному методу: представлял, что из его зрачка бьет лазерный луч, управляющий стрелкой на экране.