Последний шаг

Н и к о а р э. Мне нравится, как вы направляете беседу. У вас чутье. Я сужу по характеру вопросов. Итак, ее никто не встречал. Она прибыла вроде бы инкогнито, но из поезда выходила под руку с элегантным мужчиной. Я сразу понял, что напал на золотую жилу. Я был очень осторожен. Не бросился сразу же к актрисе брать интервью, не позвонил по телефону в редакцию, чтобы сообщить, что Норма Тейлор вернулась в Румынию. Перед вокзалом ее ожидал «форд», за рулем которого сидел известный западный журналист Пьер Хассель. Он уже умер, да простит ему бог его прегрешения! Вот у него был талант…

П а н а и т. Значит, их ждали и они знали об этом?

Н и к о а р э. Да, они уверенно прошли прямо к машине. Но и я, не будь дураком, двинулся за ними следом. Хассель доставил друзей в отель «Атене-Палас». Впрочем, он сам там жил…

П а н а и т. Эти двое попросили дать им раздельные комнаты?

Н и к о а р э. На этот раз вы забегаете вперед, господин полковник.

П а н а и т. Виноват.

Н и к о а р э. Норма Тейлор и ее сопровождающий были в близких отношениях. Во всяком случае, так это выглядело со стороны. Мужчина говорил с Нормой по-румынски, с Хасселем — по-английски, а со служащей в приемной отеля — по-французски. После того как они устроились в двух отдельных номерах, Норма Тейлор заказала такси и с частью багажа отправилась домой, на Римскую улицу, то есть к мужу.

П а н а и т. Через сколько дней после ее приезда произошла драма?

Н и к о а р э. На следующий день.

П а н а и т. Под каким именем зарегистрировался в отеле мужчина, с которым приехала в Румынию Норма Тейлор? Не помните?»

К сожалению, полковник должен был прервать прослушивание ленты. Зазвонил телефон. Подняв трубку, Панаит сразу же узнал голос Фрунзэ.

— Докладывай! Да… да… Понимаю… Генерал Пашкану?! Кажется, я о нем слышал. Запиши номер телефона… Национальный комитет ветеранов. Так! Попроси там, чтобы тебе дали адрес генерала. Свихнулся он или нет, но ты попытайся все-таки установить, заходил ли к нему вчера вечером Санду Чампеля и в каком он был настроении. Да-да, он здесь. Передам. Давай, давай, не тяни волынку.

Полковник снова подошел к столу.

— Фрунзэ передает тебе привет, — сказал он. Потом нажал кнопку магнитофона, немного перекрутил ленту назад, чтобы успеть настроиться на прослушивание и ничего не пропустить.

«Н и к о а р э. На следующий день.

П а н а и т. Под каким именем зарегистрировался в отеле мужчина, с которым приехала в Румынию Норма Тейлор? Не помните?

Н и к о а р э. А как же! Вирджил Обретин, британский подданный.

П а н а и т. Вирджил Обретин? А имя Кодруца Ангелини вам ничего не говорит?

Н и к о а р э. Кодруц Ангелини? Кодруц Ангелини… Где и когда я о нем слышал? Слышать-то я о нем слышал… Бесспорно! Постойте, вроде бы во время войны… Уж не он ли был привлечен к суду по обвинению в шпионаже?

П а н а и т. Так, кажется.

Н и к о а р э. А, вспомнил! О судебном процессе над шпионом мне сообщил писарь из верховного суда. Видите ли, были такие дела, в которые я совал нос, никого ни о чем не спрашивая, но были и такие, на которые необходимо было получить разрешение у хозяина. Ведь в конце концов он платил. «Война! — сказал он мне как-то. — Мы не суем носа в кухню маршала[9] и Эуджена Кристеску[10]». Особенно Кристеску, а это дело относилось как раз к его кухне. И я смирнехонько сидел на своем месте.

П а н а и т. Вернемся к Норме Тейлор.

Н и к о а р э. Так вот, как я вам говорил, из отеля она поехала домой. Я — за ней. Дома ее встретил Панайтеску-Слэник собственной персоной. «Да, Траян, — сказал я себе, — ты напал на серьезное дельце». Я мог бы опубликовать репортаж сразу же, в следующем номере. Но не было смысла спешить, надо было дать материалу отстояться. Он и отстоялся. И еще как!

П а н а и т. Уважаемый господин Никоарэ, нам чрезвычайно необходима ваша помощь… Я внимательно выслушал все, что вы мне здесь рассказали, и очень признателен вам за это, но я хотел бы задать один деликатный вопрос.

Н и к о а р э. Задавайте, господин полковник, задавайте! Для меня не существует деликатных вопросов. Какой же я был бы тогда репортер уголовной хроники?

П а н а и т. Где вы находились в тот час, когда на Римской улице разыгралась драма?

Н и к о а р э. Вы бесподобны, господин полковник! Интуитивно почувствовали, в чем дело. У вас есть нюх. Я находился как раз там, на Римской улице, около виллы Панайтеску-Слэника.

П а н а и т. Значит, вы следили за Нормой Тейлор? Вы знаете, кого она посетила в тот день?

Н и к о а р э. Так оно и есть! Я следил за ней в течение всего дня, шаг за шагом…

П а н а и т. Итак, я просил бы вас рассказать, кого посетила Норма Тейлор.

Н и к о а р э. У кого она была, сказать точно я не могу… И я вам объясню почему. Где она была после полудня, это я знаю. Знаю, на какой улице, знаю, в каком доме, — его до сих пор не снесли. Где-то в парке Доменилор…

П а н а и т. Почему в репортаже вы не упомянули о посещении актрисой дома в парке Доменилор?