Последний вечер в Лондоне

Люсинда хотела организовать девичник в «Люсиндаз Лянжери». Я сказала, что идея мне нравится, если она не против, что пунш и глазурь будут рядом с кружевами и полиэстером.

Меня все устраивает.

Я собралась было положить телефон в сумочку, когда он зажужжал снова.

По-моему, ты несерьезно воспринимаешь свою роль свидетельницы.

Мои пальцы застыли над экраном, пока я размышляла, как напомнить ей, почему не хотела особенно затягивать свой визит в Уолтон. Прежде чем я смогла написать хоть слово, телефон снова загудел.

Как дела с Колином? Скажи ему, что я выделила для него гостевую комнату в своем доме. Она над задним крыльцом, так что туда очень легко забраться по решетке. Насколько я помню, ты хорошо лазаешь.

Я выключила телефон, а затем швырнула его в сумочку.

– А Колин знает, что его пригласили на свадьбу? – бесцеремонно поинтересовалась Арабелла.

– Нет, потому что его не приглашали. Понятия не имею, почему моя тетя считает, что это возможно.

– Может, у нее просто есть интуиция. От вас обоих буквально искры летят, когда вы вместе.

– Или тебе просто хочется так думать.

– Готова спорить, он бы поехал. Он бы, наверное, и в Антарктику поехал, если бы ты попросила, так что Джорджия – вообще не проблема.

Поезд со скрипом остановился, избавив меня от необходимости отвечать. Мы присоединились к толпе выходящих. Стиснув обеими руками сумки «Харродз» и «Харви Николз», я стояла справа на эскалаторе станции «Бейкер-Стрит». Энергичные британцы толкались локтями, взбираясь по ступенькам по левой стороне. Я повернулась к Арабелле, увешанной, как и я, сумками.

– Как тут все цивилизованно. Вот бы перенести всю эту штуку «стоим справа, идем слева» в Штаты. Хотя большинство водителей до сих пор не поняли, что на трассе слева едут быстрее, а справа – медленнее. По крайней мере, моя поездка через Атланту позволила мне отточить все мои ругательства.

– Как мило.

Мы добрались до верха длинного эскалатора, затем, подняв сумки, прошли через турникеты в сторону Мэрилебон-Роуд и выбрались под непрекращающийся моросящий дождь.

– Тут есть «Маркс энд Спенсер» навынос, если хочешь чего-нибудь вкусненького.

Я натянула на голову капюшон плаща.

– Мы же только что обедали, Арабелла. Не пойму, как в тебя такую маленькую влезает так много.

Мы прошли мимо «Маркса» в сторону длинной очереди туристов, ожидающих под дождем возможности попасть в музей восковых фигур Мадам Тюссо и Лондонский планетарий по соседству.

– Есть новости от Колина? – спросила я, изобразив непринужденность. – Вчера вечером он сказал, что утром до работы поднимет из кладовой коробку с сумочками и саквояж с чердака Пенелопы.

– Кстати, да. Он звонил сказать, что коробка и саквояж – в гостевой комнате. Он говорил как-то… расстроенно. Нет, не то слово. Растерянно, наверное. Он очень неуклюже подбирал местоимения вместо твоего имени. Он постоянно говорил «она», «ее» и «эта женщина», так что я поняла, что он чем-то сильно смущен. Что у вас случилось?

Мои щеки зарделись, и я постаралась скрыть это, ускорив шаг. Арабелла тоже заспешила и, догнав меня, с ухмылкой заглянула ко мне под капюшон.

– Ты покраснела! Это означает, что он тебя поцеловал?

Я грозно посмотрела на нее.

– Нет.

Если я решила, что это ее успокоит, то я жестоко ошибалась. Вместо этого она взвизгнула:

– Ты его поцеловала! Это же чудесно, Мэдди!

Я молча шла рядом с ней. Проходя мимо Королевской академии музыки, мы услышали приглушенные звуки соло на трубе, доносящиеся, несмотря на дождь, из полуоткрытого окна. Арабелла практически бежала, стараясь нагнать меня, но я не сбавила шагу, пока мы не добрались до ступенек, ведущих ко входу, и швейцар не открыл нам дверь. Я задержалась на секунду, чтобы поискать взглядом «Ленд Ровер» Колина на парковке. Не найдя машины, я так и не смогла решить, что почувствовала: облегчение или разочарование.

Никогда ничего не упускающая Арабелла проговорила:

– Ее тут нет. Я бы могла написать ему, если ты хочешь, и сказать…

– Нет. – Я проговорила это строже, чем намеревалась, и улыбнулась сконфуженно. – Он нам сейчас не нужен. Мы с тобой две смышленые дамы и вполне сможем сами покопаться в старых сумочках и пыльном саквояже.

Она улыбнулась.

– Согласна.

Мы вышли из лифта, я последовала за Арабеллой в фойе… и чуть было не врезалась в нее. Она застыла в трех шагах от порога, пристально глядя на Лауру, стоящую в дверях гостиной и высматривающую что-то в квартире.