Последний выпуск

Я только что испепелила целую стаю саранчи – такую огромную, что она затмила небо; саранча упорствовала, и мне пришлось устроить огненную бурю, которая целых пятнадцать минут бушевала у нас над головами, но этим уже никого нельзя было удивить. Ну или буря всех так напугала, что ребята постарались о ней забыть.

Лю и Аадхья уже переговорили насчет лютни и решили, что семья Лю заплатит за нее Аадхье – если, конечно, Лю выберется. Этот договор утверждал растущий статус Аадхьи как мастера и давал ей немалое количество ресурсов, с которыми можно было открыть мастерскую, а разветвленный клан Лю извлек бы из лютни гораздо больше пользы, чем Аадхья и ее родные. Но обычно цена за усовершенствование артефакта составляет три четверти стоимости результата. Цзы-Сюань имел полное право считать себя основным владельцем лютни, а поскольку он был членом шанхайского анклава, он с большей вероятностью выкупил бы долю Лю, чем наоборот.

Я просто спросила, я не имела в виду ничего такого, всего лишь поинтересовалась, нет ли дополнительных нюансов. Разумеется, усовершенствование лютни было в общих интересах, но кому-то она в конце концов досталась бы, и мне показалось бы странным, если бы из-за нее не торговались. Однако Лю страшно покраснела и живо приложила ладони к щекам, словно пытаясь стереть с них румянец; если она хотела отвлечь мое внимание, то потерпела крах.

– Он просил разрешения познакомиться с моей семьей, когда мы выберемся, – сдавленно произнесла она.

Я так и вытаращилась. Ну и заявление! Трудно сказать, что члены анклавов – и люди, близко стоящие к вступлению в анклав, вроде родных Лю – по своей воле устраивают молодежи свидания, браки и так далее, но зачастую старшие в этом участвуют. Все волшебники поколения ее родителей, дедов и прадедов лезли из шкуры вон, чтобы разжиться ресурсами и купить заклинания для строительства анклава. И они имели в виду вовсе не жалкий, маленький, старомодный Золотой анклавчик; они собирались воздвигнуть в пустоте башни и добавить к созвездию китайских анклавов еще одну современную звезду. Как только они соберут все фрагменты воедино, то начнут принимать предложения от независимых волшебников из разных китайских городов. Они и выберут город, чья магическая популяция предложит больше всего; мана и ресурсы волшебников-одиночек пойдут на строительство нового анклава. Волшебники, которые внесут наибольшую долю, войдут в анклав немедленно, а остальные будут поступать в него в течение десяти-двадцати лет, по мере того как строительство будет продолжаться, а анклав – расширяться.

Лю родилась, когда этот проект уже был задуман; предполагалось, что она внесет свою лепту в его осуществление. Она сама мечтала об анклаве. И каждый, с кем Лю пошла бы на свидание, несомненно, подвергся бы оценке как потенциальная часть этого плана. Возможно, ее родственники не собирались активно вмешиваться в процесс, но, конечно, они порадовались бы, если бы Лю привела домой подходящего кандидата. Несомненно, таковым мог считаться мастер из Шанхая, у которого хватило талантов, чтобы уже в школе создать корректор.

– Ну, так это… хорошо? – поинтересовалась я.

Лю озадаченно уставилась на меня, как будто сама не знала. Она посмотрела на Цзы-Сюаня, потом снова на меня.

– Он… милый? И очень симпатичный?

Как будто она спрашивала моего мнения. Насколько мне было известно, Лю еще ни в кого не влюблялась; подозреваю, что она считала это чересчур рискованным в то время, когда баловалась малией. Романы малефицеров, как правило, напоминают историю Бонни и Клайда – или Франкенштейна и Игоря. Далеко не каждого это привлекает. Так что теперь Лю получила настоящий подарок и осторожно заглядывала под крышку.

– Да, – искренне сказала я.

Видимо, моей обязанностью как подруги Лю было внимательно наблюдать и – при возможности – отомстить за хихиканье в мой адрес.

Лю, возможно, и сомневалась насчет Цзы-Сюаня, зато твердо была уверена, что мне следует уйти и не смущать ее; она раз десять повторила, что я не обязана с ней торчать. Я упорно делала вид, что не понимаю намеков, пока толпа вокруг Цзы-Сюаня не рассеялась. Он вежливо отделался от последних прилипал, а я как бы случайно отошла от Лю, но недалеко – мне было слышно, как он, подойдя, позвал ее с собой в библиотеку.

Лю повернулась и спросила у меня:

– Эль, ты пойдешь?

– Идите, я догоню, – сказала я и непотребно ухмыльнулась.

Лю вновь покраснела и показала мне язык, а потом, торопливо приняв достойный вид, повернулась к Цзы-Сюаню. Я улыбалась, глядя им вслед; это было так… нормально. Они оба нащупывали дорогу в будущее за пределами проклятой школы.