Послушная жена

– Добрый вечер. – Голос звучал как-то надломленно, как будто невестке пришлось заставлять себя встретиться с нами лицом к лицу. Вот уж кто обладал поразительной способностью воспринимать жизнь как жутко сложный кроссворд.

Нико протянул ей бокал с просекко, и Лара с жадностью отхлебнула изрядную порцию. Раньше мне не доводилось видеть, чтобы она пила даже пиво пополам с лимонадом. Мои паркеровские гены ассоциировали хорошее времяпрепровождение с вином, в крайнем случае – с водкой. Или, уж совсем через силу, с перно. Но к Ларе определенно стоило присмотреться повнимательнее и проверить, что скрывается за ее сдержанной внешностью.

Массимо вернулся пару часов назад. Втайне я надеялась, что их размолвка затянется и мы все вечером останемся в замке. Если бы мой муж посмел назвать меня истеричкой, уж я бы устроила ему месть с садовыми ножницами и деликатными частями тела. Интересно, а с глазу на глаз Лара осмеливается прекословить Массимо? Я уж точно впервые видела, как она при всех набрасывается на него. Однако, если все же придется тащиться в эту треклятую оперу, хотелось бы надеяться, что супруги помирятся и нашим бедным ушам не придется выносить двойную нагрузку от трагических воплей на сцене и злобного шипения Массимо и Лары с их личной драмой.

Массимо, конечно, полный придурок, но Лара могла бы помочь себе и сама, не относясь к материнству с такой серьезностью. Да, Сандро немного застенчив и неуклюж, но оттого, что мать каждую секунду нависает над ним, ребенок воспринимает мир огромным враждебным чудовищем, готовым в любую минуту напасть на него. Лара попросту одержима своим «материнским долгом». Все мы знаем, что детям для здоровья необходимы яблоки или кисточка винограда, но я всегда была слишком ленива для уговоров: «Ну давай, скушай еще хоть три горошинки…» Да еще эта стряпня с нуля, без всяких полуфабрикатов: «Массимо хочет, чтобы Сандро считал приготовление пищи частью своих итальянских корней». Да к тому времени, как Лара подаст ужин, мальчонка уже, наверное, готов утащить сухой корм у Лупо.

Слава богу, я подобными культурными претензиями не была обременена, хоть и не спешила объявлять во всеуслышание, что Сэм иногда ужинает чипсами. Главным образом, мне хотелось уберечься от лекций на тему «киноа или смерть» в исполнении мамочек, которые будто соревновались, какую смесь поотвратительнее вроде чечевицы/нута/мороженого из авокадо каждая может заставить есть своего ребенка.

Я наполнила Ларе бокал.

– Ты спала сегодня днем? Было так жарко, правда?

– Слишком жарко.

Пауза.

– Все хорошо? – поинтересовалась я вполголоса, просто чтобы дать понять, что я на ее стороне.

Лара закусила губу и отвела взгляд.

– Да, хорошо.

Видно, я все-таки больше похожа на маму, чем думала, ибо не заметила сигнала заткнуться, откровенно посылаемого Ларой, хотя на ней разве что предупредительный щит не висел с призывом аршинными буквами «Не лезь!».

– И не переживай об утреннем происшествии, – продолжала я. – Ты бы видела, как мы с Нико иногда собачимся, верно, Нико?

Муж попытался отшутиться:

– Ну да, ты вопишь, а я слушаю и впитываю твою мудрость.

Лара как-то смешно подвигала губами, словно у нее не было сил изобразить улыбку.

Меня кольнуло разочарование. Только мне стало казаться, что со мной Лара начала смягчаться, как она опять замкнулась, напряглась, словно ожидая удара из-за угла. Сидит как истукан, на лице даже тени злости нет. Я-то надеялась, что мы хоть немного подружились: две белые вороны, волею случая связанные общими тайнами и сомнительным счастьем слияния с семьей Фаринелли, подняли собственный маленький мятеж. Но теперь я почувствовала себя обманутой.

Сейчас невестка совсем не выглядела новообретенной союзницей и подругой, излучающей тепло. Казалось, Лара расписала в календаре карандашиком, по каким датам какие эмоции следует испытывать. Среда, 15:30: небольшая вспышка радости при виде Сандро, выходящего из школы. Четверг, 10:00: всплеск разочарования, что приходится опять собирать лего. Суббота, 23:00: легкое возбуждение перед предстоящим сексом с великолепным итальянским мужем. Интересно, поддавалась она когда-нибудь порыву с Массимо. Как-то не получалось представить, чтобы Лара, с треском захлопнув дверь спальни, набрасывалась на мужа, движимая сиюминутной страстью.

Атмосфера во дворе становилась все тягостнее. Лара сидела в конце стола и время от времени произносила фразы вроде: «Будем надеяться, что хоть немного посвежеет» и «Бугенвиллея – это нечто особенное». В общем, бездумную ерунду, которую говорят, дожидаясь своей очереди к врачу, а не за столом, попивая вкусное вино и закусывая оливками, когда впереди еще длинная череда солнечных дней. Сандро рисовал, изредка что-то шепча матери. На мгновение она оживлялась, а потом снова погружалась в молчание.

Вмешался Нико:

– Слушай, Лара, посоветуй, что показать Мэгги в Сан-Джиминьяно перед этой дурацкой оперой?

– Площадь.