Посмертные записки Пиквикского клуба

Может быть, внешний вид мистера Пиквика, или, может быть, его манеры, или, может быть, соблазн — столь непреодолимый для женской натуры — услышать что-то окутанное в данный момент тайной, привели самых рассудительных обитательниц пансиона (а таковых нашлось не более трех-четырех) в состояние сравнительного спокойствия. Они предложили, чтобы мистер Пиквик, в доказательство своей правдивости, дал подвергнуть себя лишению свободы, и сей джентльмен, согласившись вести беседу с мисс Томкинс из чулана, в котором приходящие воспитанницы оставляли шляпки и сумочки, немедленно и добровольно вошел в него и позволил тщательно запереть себя там. Это привело в чувство всех; и когда мисс Томкинс спустилась вниз, беседа началась.

— Мужчина, что вы делали у меня в саду? — спросила мисс Томкинс ослабевшим голосом.

— Я хотел предупредить вас, что одна из ваших юных леди собиралась сбежать сегодня ночью, — отвечал мистер Пиквик из чулана.

— Сбежать! — воскликнули мисс Томкинс, три воспитательницы, тридцать воспитанниц и пять служанок. — С кем?

— С вашим другом Фиц-Маршаллом.

— С моим другом? У меня такого друга нет.

— В таком случае мистером Джинглем.

— В жизни не слыхала этого имени!

— В таком случае — меня обманули и провели! — воскликнул мистер Пиквик. — Я стал жертвой бесчестного, низкого заговора! Если вы верите мне, сударыня, пошлите в гостиницу «Ангел». Пошлите в гостиницу «Ангел» за слугой мистера Пиквика, умоляю вас, сударыня.

— По-видимому, он человек порядочный — содержит слугу, — заметила мисс Томкинс учительнице чистописания и арифметики.

— Мое мнение, мисс Томкинс, — сказала учительница чистописания и арифметики, — что слуга содержит его. Мне кажется, он сумасшедший.

— Вы правы, мисс Гуин, — ответила мисс Томкинс. — Пошлите двух служанок в «Ангел», а остальные останутся охранять нас.

Служанки ушли за Сэмом, а мистер Пиквик стал взаперти поджидать возвращения посланных, призвав на помощь все свое здравомыслие и мужество.

Прошло часа полтора, прежде чем они вернулись и мистер Пиквик услышал голос мистера Сэмюела Уэллера и еще два голоса, которые показались ему знакомыми, но кому они принадлежали, он никак отгадать не мог.

Последовали очень короткие переговоры. Дверь была отперта. Мистер Пиквик вышел из заточения и предстал перед всем населением Уэстгет-Хауса, мистером Сэмюелом Уэллером и... мистером Уордлем и его будущим зятем, мистером Трандлем.

— Друг мой! — вскричал мистер Пиквик, бросаясь к мистеру Уордлю и хватая его за руку. — Вы, верно, уже знаете все. Уверьте их, пожалуйста, что я не разбойник и не сумасшедший.

— Уже уверил, — отвечал мистер Уордль, потрясая правую руку своего друга, в то время как мистер Трандль тряс левую.

Объяснение мистера Пиквика с мисс Томкинс, так как оно отчасти уже произошло, закончилось скоро. Но ни по дороге домой, ни потом, когда он сидел перед пылающим камином за ужином, в котором он так нуждался, из него нельзя было вытянуть ни слова. Он казался растерянным и смущенным. Один-единственный раз он повернулся к мистеру Уордлю и спросил:

— Как вы сюда попали?

— Мы с Трандлем приехали сюда поохотиться. Прибыли сегодня ночью и с удивлением узнали, что и вы здесь. Я очень рад. Мы соберем веселую компанию, пусть и Уинкль реабилитирует себя, — верно, дружище?

Мистер Пиквик ничего не ответил. Он ушел в свою спальню, приказав Сэму принести свечу, когда он позвонит.

Через несколько минут прозвенел колокольчик, и мистер Уэллер явился.

— Сэм, — сказал мистер Пиквик, выглядывая из-под одеяла.

— Сэр? — отозвался мистер Уэллер.

Мистер Пиквик некоторое время молчал, а мистер Уэллер снял нагар со свечи.

— Сэм, — повторил мистер Пиквик с видимым усилием.

— Сэр? — снова отозвался мистер Уэллер.

— Где этот Троттер?

— Джоб, сэр?

— Да.

— Уехал, сэр.

— Вместе со своим хозяином, надо думать?

— Другом, или хозяином, или кем он там ему приходится. Вместе укатили. Жуткая парочка, сэр.

— Где бы и когда бы я ни встретил этого Джингля, — вскричал мистер Пиквик, приподнимаясь на постели и яростно ударяя по подушке, — я не только обличу его, я расправлюсь с ним самолично! Да, я сделаю это, или я — не Пиквик!

Глава пятнадцатая, кратко иллюстрирующая две вещи: во-первых, силу истерики, во-вторых, силу обстоятельств

Хотя организм мистера Пиквика был способен выносить очень значительное напряжение, тем не менее он не выдержал того сочетания напастей, которым он подвергся в достопамятную ночь, описанную в предыдущей главе. Ночное купание под дождем и просыхание в чулане — дело столь же опасное, сколько необычное. Мистер Пиквик слег в постель с приступом ревматизма.