Пост-капитан

— Ложись. Все на палубу.

Это был смешанный залп, в основном картечью; она пронеслась над палубой и сквозь нижний такелаж. С грохотом посыпались блоки, рвались снасти, стоявший рядом Макдональд пошатнулся и схватился одной рукой за другую. Какой-то негодный мелкий человечишка бросился по палубе в направлении носового люка; прочие, приподнявшись на четвереньки, дикими глазами смотрели на него — сумеет или нет? Боцман перехватил его и швырнул обратно к орудию. Дым рассеялся, и теперь Джек уже мог разглядеть юферсы на вантах «Беллоны».

— Все к орудиям, — крикнул он. — Приготовиться. Ждать сигнала. Все по бизань-мачте.

Офицеры и командиры орудий поворачивали карронады и наводили их на «Беллону», глядя поверх стволов. Маленький барабанщик не сводил расширенных глаз с лица Джека. Ближе, ещё ближе… Он оценил качку, переждал медленный подъем на волне и в тот момент, когда судно пошло вниз, кивнул и крикнул:

— Огонь!

Барабанный бой почти немедленно был заглушён залпом из всех орудий правого борта, сотрясшим воздух, так что всё кругом заволокло густым, непроглядным дымом. Джек разгонял его рукой, свесившись через поручень. Дым рассеивался, уплывая под ветер, и Джек увидел убийственный результат: зияющая пробоина в борту «Беллоны», бизань-руслень разбит, мачта повреждена, три орудийных порта разбиты, на квартердеке лежат тела.

Дикое, неистовое «ура» на борту «Поликреста».

— Ещё, ещё! — закричал он. — Ещё раз и она наша!

Но флаг её оставался на месте, штурвал не был повреждён, и капитан Дюмануар помахал Джеку шляпой, выкрикивая приказы своим людям. К своему ужасу Джек увидел, что проклятый снос «Поликреста» под ветер быстро гонит его к борту приватира. Французы — все, кроме орудийной обслуги — столпились на носу, и было их человек двести.

— Круче к ветру, Гудридж… — слова его заглушили залпы одновременно и с «Беллоны» и с «Поликреста», шедших почти что рей к рею. — Всем отражать абордажников — пики, пики, пики! — заорал он, выхватывая саблю и бросаясь на бак — самое вероятное место столкновения; перескочил через сбитое с лафета орудие, через пару тел и оказался там ещё до того, как рассеялся дым. Там он встал, в окружении двадцати-тридцати людей, в ожидании скрежещущего звука столкновения двух судов. За облаком дыма стоял жуткий гомон — приказы на французском, ободряющие крики — и вдруг далеко со стороны кормы раздался душераздирающий треск. Чистый воздух, сияющий свет — и вот она, «Беллона», отходит в сторону, уваливаясь под ветер; полоса воды между бортами уже достигла двадцати ярдов. Бизань-мачта рухнула, и «Беллона» уже не могла держаться близко к ветру. Упавшая мачта легла поверх правой раковины, удерживаемая вантами, и действовала как огромный руль, отворачивая нос в сторону.

— К орудиям! — закричал он. «Беллона» разворачивалась к ним кормой — продольный залп уничтожит её.

— Мы их разбили, разбили! — закричал какой-то дурак. Тут же сказался недостаток выучки: расчёты беспорядочно забегали взад-вперёд, бочонки с фитилями перевёрнуты, повсюду ядра, картузы, банники, прибойники. Кто-то восторженно вопил, другие вели себя как полоумные, дёргая орудия вперёд-назад — просто Бедлам.

— Пуллингс, Баббингтон, Паркер — заставьте орудия стрелять, быстро к ним, чёрт бы вас всех побрал. Руль на ветер, мистер Гудридж, пусть уваливается.

Он сбил с ног маленького глупого ткача, скакавшего от радости, столкнул двух других головами и швырнул их к орудию; вкатил одну карронаду, выкатил другую, выстрелил из неё в открытую корму «Беллоны» и бросился обратно на квартердек, крича:

— Уваливаемся, Гудридж, уваливаемся, я сказал.

Но теперь подлый «Поликрест» не слушался руля. Последний бортовой залп с «Беллоны» едва ли оставил целым хотя бы один шкот на передних парусах, и прежнее рыскание возобновилось. Руль был до предела положен на борт, но уваливаться судно не желало, а драгоценные секунды убегали.

Мэллок с помощниками занимались шкотами и лихорадочно вязали узлы; то тут, то там рявкали карронады — одно двадцатичетырёхфунтовое ядро попало «Беллоне» прямо в ахтерштевень. Но приватир выровнял реи; он шёл прямо по ветру, и они каждую минуту расходились на сто ярдов. Покуда выбрали шкоты передних парусов и «Поликрест» смог увалиться и начать преследование «Беллоны», их разделяло уже с четверть мили; и «Беллона» теперь отвечала из ретирадной пушки.

— Мистер Паркер, два орудия на нос, — сказал Джек. «Поликрест» набирал ход; «Беллону», которой мешала упавшая мачта, странно вело по дуге. Дистанция сокращалась.

— Мистер Парслоу, сбегайте, принесите мне трубу.

Его собственная лежала разбитая под кофель-планкой.

— Трубу? Какую трубу, сэр? — снизу появилось маленькое, бледное, ошеломлённое и испуганное лицо.

— Любую подзорную, мальчик, — сказал он мягко. — В констапельской. Шевелись.