Пост-капитан

Через двадцать пять секунд появились две пчелы и зависли над блюдцем, издавая особенное, высокое и пронзительное жужжание. Они присели на край, пососали сиропа и вернулись домой. Через такое же время появилось уже четыре пчелы, затем — шестнадцать, затем двести пятьдесят шесть; однако через четыре минуты эта прогрессия была нарушена первыми пчёлами, которые знали дорогу и которым не надо было указывать ни на сироп, ни на улей.

— Ну вот, — вскричал Стивен из тучи пчёл. — Теперь ты не сомневаешься в их способности передавать друг другу местоположение? Как они это делают? Какой используют сигнал? Это пеленги по компасу? Джек, я тебя умоляю, не приставай к этой пчеле. Как не стыдно. Она же просто отдыхает.

— Прошу прощения, сэр, но кофе на этом корыте нет ни капли. О Господь всемогущий, — воскликнул Киллик.

— Стивен, я пойду пройдусь, — произнёс Джек, ловким волнообразным движением выскользнул из-за стола и, вжав голову в плечи, вылетел за дверь.

— И почему этот фрегат называют образцовым, — проговорил он чуть позже, опрокидывая стакан воды в своей каюте. — Никак не пойму: двести шестьдесят человек, и ни капли кофе.

Объяснение явилось пару часов спустя, когда командир порта дал «Лайвли» сигнал выходить в море.

— Подтвердите, — велел Джек, когда ему доложили об этом. — Мистер Симмонс, будьте любезны: мы снимаемся с якоря.

На снятие с якоря было приятно посмотреть. По сигналу «Все наверх, с якоря сниматься» люди скорее потекли, чем побежали на свои места; никакой давки на переходных мостках, никто не налетал друг на друга, пытаясь увернуться от конца каната; насколько он мог судить, не было никакого лишнего волнения и определённо было очень мало шума. Вымбовки установили на шпиль и обнесли свистовом, за них встали морские пехотинцы и ютовые, дудка визгливо грянула «Капли бренди», и один канат пополз на борт, в то время как другой вытравливался. Мичман на форкастеле доложил, что правый становой якорь взят на кат; первый лейтенант передал это Джеку, который сказал:

— Продолжайте, мистер Симмонс.

Теперь «Лайвли» остался на одном якоре; по мере того, как вращался шпиль, он подтягивался к нему, пока не оказался точно над ним.

— Панер, сэр, — крикнул боцман.

— Панер, сэр, — доложил первый лейтенант Джеку.

— Продолжайте, мистер Симмонс, — сказал Джек. Это был самый ответственный момент: команда должна была не только наложить новые сезни — стропы, крепившие якорный канат к кабалярингу, тросу, который непосредственно наматывался на шпиль — для их более прочного соединения, но и поставить марсели, чтобы на ходу выдернуть якорь из грунта. Даже на лучших судах флота в такие моменты создавалась изрядная кутерьма, а теперь, когда течение шло поперёк ветра — крайне затруднительная ситуация, при которой счёт приходилось вести на секунды — он ожидал града приказов, сравнимого с бортовым залпом.

Мистер Симмонс шагнул к срезу квартердека, быстро глянул вверх-вниз и произнёс:

— Готовсь якорь поднимать, — и затем, ещё до того, как стих топот бегущих ног:

— Паруса ставить.

И ничего больше. Ванты мгновенно потемнели от людей, устремившихся вверх. Марсели фрегата — пузатые, отлично скроенные марсели — были бесшумно отданы, их шкоты выбраны, реи подняты; «Лайвли» подался вперёд и поднял якорь без единого слова. Но и это было не всё: ещё до того, как левый якорь был взят на фиш, появились кливер, фока-стаксель и фор-брамсель, и фрегат рассекал воду всё быстрее и быстрее, направляясь почти точно на Норский маяк. Всё это было проделано молча, без приказов, без окриков, кроме какого-то потустороннего «ух-ух-ух» с верхнего рангоута. Джек никогда в жизни не видел ничего подобного. В изумлении он посмотрел на грот-брам-рей и увидел там маленькую фигурку, висящую на одной руке; воспользовавшись бортовой качкой судна, она с размаху бросилась по головокружительной кривой к грот-стень-штагу. Неправдоподобно ловко ухватившись за него, она стала столь же неправдоподобно перелетать со снасти на снасть к фор-бом-брам-рею, где и уселась.

— Это Кассандра, сэр, — пояснил мистер Симмонс, заметив ужас на лице Джека. — Яванская обезьяна.

— Господи помилуй, — откликнулся Джек, приходя в себя. — Я думал, это юнга спятил. Никогда в жизни ничего подобного не видел — я имею в виду этот манёвр. Ваши люди обычно ставят паруса, руководствуясь собственным пониманием?

— Да, сэр, — сказал лейтенант со спокойным торжеством.

— Хорошо. Очень хорошо. Как я погляжу, на «Лайвли» всё устроено по-своему. Никогда не видел…