Постижение России. Взгляд социолога

Механизм влияния частных факторов на национальную идентичность. На формирование идентичности (и ее исторической судьбы в целом) любой нации может влиять целая совокупность факторов. Применительно к российской идентичности речь может идти об условиях природной среды, климате, православной религии, язычестве и пр. [Бердяев. 1990, с. 8–9; Ильин. 1992. Т.1, с.296 и др.]. Однако сомнительны положения тех работ, где подчеркивается особое и непосредственное влияние какого-то одного фактора на жизнь русского народа и свойства его «души», причем оценивается это влияние весьма противоречиво.

В частности, определяющим отрицательным фактором называют пространство. Оно, якобы, есть то особое начало, которое накладывает отпечаток на всю социальную жизнь народа, направляет его путь на протяжении веков и определяет его место среди человечества. Это начало «у нас (у русских – П.С.) – элемент географический», а «вся наша история – а продукт природы того необъятного края, который достался нам в удел». Из этого вытекает наша странная покорность силе вещей и «всякой власти, провозгласившей себя нашим владыкой». Обширное пространство препятствует правильному повседневному общению умов между собой, в нем нет места для логического развития мысли и взаимного сочувствия людей. «Словом, мы лишь геологический продукт обширных пространств, куда забросила нас какая-то неведомая центробежная сила, лишь любопытная страница физической географии. Вот почему насколько велико в мире наше материальное значение, настолько ничтожно все значение нашей силы нравственной» [Чаадаев. 1991. Т.1, с.460]. Эти соображения по существу предвосхищают мысль о «бесконечной русской равнине» как «прасимволе русской души», из которого каким-то таинственным образом проистекает «безвольность» последней [Шпенглер. 1993, с.368, 489]. Высказывалось также мнение о развращающем влиянии богатых природных ресурсов, доставшихся народам СССР, в том числе русскому народу [Горбачев. 1988, с.3].

Напротив, отмечается и благотворное влияние обширного пространство русской равнины на ряд позитивных качеств русского народа, например, на такую черту русского характера, как удаль, связанную с русским простором. С природой, привольем соотносится и извечное стремление русского человека к «воле», к ничем не стесненному движению тела и души на просторе [Лихачев. 1981, с.8–12].

Методологически неверно трактовать столь непосредственное (неважно, положительное или отрицательное) влияние природных условий на характер и судьбу русского народа. Ведь громадные пространства Северной Америки не помешали англосаксам и другим выходцам из Европы, ни «правильному общению умов», ни «логическому развитию мысли» (особенно в сферах хозяйственной деятельности и политической жизни). Эти пространства не внушили европейцам «странной покорности силе вещей» и «всякой власти, провозгласившей себя владыкой», а также не сформировали у них качество, аналогичное русской удали. Природные условия ряда областей России похожи на условия отдельных местностей Северной Америки. Но население этих областей России и Америки по своей организации и укладу жизни весьма резко отличается друг от друга [Сорокин. 1920, с.128].

Следовательно, причина не в географии, не в пространстве или природных ресурсах как таковых, поскольку испанцы и португальцы, успешно (как и русские у себя) освоившие громадные пространства Южной Америки (не менее богатые природными ресурсами, чем Сибирь или Северная Америка) лишь спустя столетия стали двигаться в сторону общества, аналогичного североамериканскому.

Главная причина в тех ценностях (и в сформировавшейся идентичности, особенно, ее социальной стороны, определяемой деятельностью), носителем которых оказался тот или иной народ в период освоения новых земель. Латиноамериканцы унаследовали, как и русские, ценности и образ жизни, отличные от ценностей и образа жизни рыночной цивилизации, и с этим багажом осваивали Южную Америку, определяя тем самым свою судьбу на века вперед. А на североамериканский континент пришли люди с ценностями и привычками рыночного общества.

Пространство само по себе не определяет судьбу народа даже в том случае, когда перед ним возникает историческая задача по его освоению. Намного важнее то, с какими формами жизнедеятельности осваивается это пространство. Не случайно же общий тип развития в Европе и Северной Америке оказался при всех различиях одним и тем же, несмотря на разницу в исторических событиях, природных условиях и пр.

Близкие по смыслу возражения можно привести и относительно влияния на идентичность разных духовных факторов – религии, идеологии и т.п.