Посткоммунистические режимы. Концептуальная структура. Том 1

Корень этой проблемы кроется в самой сущности режима, а конкретнее, в том, что верховный патрон централизует власть и разрушает конкурирующие патрональные сети. В однопирамидальной системе положение верховного патрона уникальным образом сосредотачивает в себе такие полномочия, с которыми не сопоставима власть субпатронов (и даже субверховных патронов). Именно таким образом и гарантируется стабильность режима, следовательно, отсюда возникает разделение ресурсов власти. При этом неясно, кто должен прийти на смену верховному патрону, так как второй настолько же влиятельной патрональной сети во главе с субверховным патроном не существует, а вместо это есть некоторое множество примерно равных по значению акторов.

Одним из решений этой проблемы может быть постепенная передача власти с трансформацией президентских полномочий из неделимого блага в делимое. Его примером служит Казахстан во главе с Нурсултаном Назарбаевым, который подал в отставку в 2019 году после трех десятилетий президентства[1004]. В предшествующие отставке Назарбаева годы специально для него был создан пост «лидер нации», а компетенции одной из других его должностей, а именно председателя Совета безопасности Казахстана, были изменены. С 2019 года он по закону пожизненно занимает обе эти должности, предоставляющие ему (1) юридическую неприкосновенность и (2) право вето и фактически исполнительные полномочия для принятия политических решений (он контролирует программные документы наравне с президентом и правительством). Кроме того, Назарбаев остался главой партии «Нур Отан», которая в 2016 году получила на выборах более 80 % голосов. Таким образом, 78-летний верховный патрон передал президентство одному из своих лояльных клиентов, сохранив при этом полноту власти. Исполнительная власть была поделена, но Назарбаев стремился к этому разделению, в результате которого (а вовсе не в результате отдельного избирательного процесса, как это произошло бы в патрональной демократии) обе составляющие исполнительной власти руководствуются его решениями, спускающимися сверху вниз. Если эта постепенная передача власти продолжится, то к тому времени, когда Назарбаев действительно покинет политическую сцену, будет выстроена упорядоченная иерархия, а приемная политическая семья Назарбаева сможет продолжать править страной [♦ 3.3.2.2].

Более простое решение для покидающего свой пост патрона – объявить преемника, как это сделал Гейдар Алиев с сыном Ильхамом[1005]. Однако, как предостерегает Хейл, это работает далеко не всегда. «Любые не уполномоченные править сети вынуждены опасаться, что наследник ‹…› при попытке установить свое господство лишит их власти и богатства ‹…›. Когда потенциальные претенденты из элит решают, стоит ли им поддерживать выбранного действующим президентом преемника, они должны сравнивать вероятное наказание за отказ сделать это с (a) возможностью того, что они будут наказаны в любом случае, и (b) того, что в условиях конкуренции они смогут одержать победу над преемником и заявить свои права на более крупную долю государства»[1006].

Правда, само ожидание, что верховный патрон покинет свой пост еще до того, как это произойдет в действительности, «подстегивает» нарушение лояльности, что «может подорвать способность президента формировать ожидания элиты [или решать], кто должен быть наказан, а кто вознагражден»[1007]. По мере того, как власть верховного патрона начинает ослабевать, центральная воля, которая координировала клиентов и держала их под контролем, все меньше способна это делать. В одноуровневой пирамиде клиенты начинают (1) захватывать контроль над ресурсами, которыми им доверили управлять (государственные институты, компании и т. д.), и (2) формировать собственные патрональные сети, используя ресурсы, которые они смогли приобрести сами и/или посредством перехода (запроса на принятие) в существующие элитные группы. В двухуровневых пирамидах подобные действия и формирование новых сетей хотя и возможны, захватить власть пытаются, как правило, субпатроны верховного патрона.