Посткоммунистические режимы. Концептуальная структура. Том 1

И все же даже в такой идеальной типичной модели в рамках либерально-демократического режима иногда бывает так, что определенную государственную сферу временно захватывает актор, который, получая доступ к средствам (государственного) принуждения, становится (неформальной) частью правящей элиты и делает предыдущего лидера это сферы своим вассалом. В таких случаях отношение «захватчик – захваченный» принимает форму отношения «патрон – клиент». Однако такой «захват» не может быть тотальным, и, что еще важнее, он представляет собой лишь патрональную цепочку, а не патрональную сеть. К последней по определению относится большое количество патрональных цепочек, организованных в пирамидообразную систему[213].

Поскольку сами фракции обычно имеют внутренние иерархии, их можно описать как пирамиды, а большое количество конкурирующих фракций – как мультипирамидальную систему[214]. В противоположность этому, коммунистической диктатуре и патрональной автократии присущи однопирамидальные системы патрональных правящих элит. Как пишет Хейл, в однопирамидальных системах основные сети власти «объединены и образуют единую пирамиду власти под руководством главного патрона, которого обычно считают лидером страны, а любые сети вне этой пирамиды систематически маргинализируются и широко признаются неспособными поставить под сомнение авторитет доминирующей группы»[215].

В коммунистической диктатуре единая пирамида опирается на два столпа. Первый – это стремление марксистско-ленинской партии проводить переустройство общества при помощи государственного принуждения, которое, в свою очередь, ведет к бюрократизации общества и превращению самой единой пирамиды в бюрократическую сеть. Второй заключается в том, что партия-государство монополизирует все имеющиеся ресурсы и способствует слиянию ветвей власти, что означает, что в такой системе не выживают никакие другие пирамиды и что ни один из членов правящей элиты не может находится за пределами партии-государства и ее формальной институциональной структуры. Номенклатура, как обычно называют правящую элиту коммунистических диктатур, представляет собой реестр государственных должностей, включая партийные, то есть принимающие политические решения на национальном и местном уровнях, и административные, то есть принимающие решения в государственных компаниях и других учреждениях, ответственных за выполнение центральных планов[216]. Поскольку распределение экономических и политических ресурсов между людьми, находящимися на более низких уровнях, сосредоточено в руках людей на более высоких уровнях [♦ 5.6.1], между членами иерархии возникает неравенство, что указывает на наличие патронально-клиентарных отношений бюрократического типа. Неформальные патрональные сети также формируются вокруг этих формальных должностей, и, соответственно, неформальные связи не могут дать кому-то больше власти, чем та, которая предоставляется этому человеку вместе с должностью внутри отдельной бюрократической патрональной цепочки во властной сети.

В номенклатуре именно формальные должности стоят на первом месте, а конкретные люди, их занимающие, – на втором. Другими словами, табель бюрократических должностей намного стабильнее, чем список людей, выбранных для того, чтобы его наполнить. В правящей элите патрональных автократий дело обстоит иначе, поскольку там первичной является патрональная сеть: так называемая приемная политическая семья и ее члены. Фактически, сеть, как правило, создается вне государства, и как только власть попадает в ее руки, официальные должности подгоняются под нужды или желания семьи. Таким образом, приемная политическая семья задает координаты, именно список людей в рамках патрональной иерархии более стабилен, чем формальная институциональная структура. В то время как в номенклатуре, где должности являются первичными и одному человеку обычно присваивается одна должность на определенном уровне бюрократической иерархии, член приемной политической семьи может занимать много различных должностей на разных уровнях формальной иерархии.