Посткоммунистические режимы. Концептуальная структура. Том 2

Во-вторых, следует повторить то, что уже говорилось при анализе нормативно-закрытых рынков: что нормативное вмешательство, а также выгоды и убытки членов группы нормативны. Этот момент принципиально важно учитывать не только для того, чтобы различать получателей ренты на нормативно– и дискреционно-закрытых рынках, но еще и потому, что неисключаемость выгод можно в полной мере понять только в этом контексте. С этой точки зрения неисключаемость означает, что представитель какой-либо отрасли, который может даже не входить в бизнес-группу (либо быть ее членом, но не вести активную деятельность), все еще получает выгоды от успешного лоббирования, если к его фирме предъявляются те же требования, что и к фирмам более активных членов. Таким образом, следствием неисключаемости может быть «безбилетный проезд», что часто трактуется как препятствие для формирования групп интересов[184]. Тем не менее, как правило, это не такая значительная проблема для бизнес-групп, где персональное участие предпринимателей имеет больший вес в борьбе за покровительство государства[185].

Нормативность требований и выгод в либеральных демократиях хорошо отражена в знаменитой статье Джорджа Стиглера, где описаны четыре способа использования власти конституционного государства в пользу групп интересов[186]. Стиглер полагает, что (1) прямые денежные переводы, (2) регулирование деятельности новых конкурентов, (3) регулирование деятельности поставщиков товаров-заменителей и (4) контроль над ценами – это способы, при помощи которых государство может помочь участникам рынка в получении более высоких прибылей. Все они кроме первого представляют собой нормативное вмешательство, благодаря которому каждый, кто производит определенный продукт или принадлежит к какому-либо экономическому сектору, получает выгоды. Единственное, что можно дискреционно предоставлять конкретным лицам и компаниям, это первый способ – прямые денежные переводы. Тем не менее Стиглер отмечает, что «отрасль, достаточно влиятельная, чтобы получать преференции от государства, как правило, не использует свое влияние для получения денег», поскольку «если список бенефициаров не может быть ограничен приемлемыми средствами, то сколько бы субсидий ни получала отрасль, они все распределяются среди растущего числа конкурентов»[187]. За тем исключением, что Стиглер рассматривает «отрасли экономики», а не «человека» или «компанию», его наблюдения описывают либеральную демократию идеального типа, где эффективные формальные законы и конкуренция между различными фракциями не позволяют конституционному государству предоставлять привилегии отдельным конкретным лицам[188].

Последней характерной чертой бизнес-групп идеального типа является то, что они представляют собой горизонтальные альянсы независимых акторов. Иначе говоря, несмотря на то, что в некоторых процедурах лоббирования одни члены группы оказываются более влиятельны, чем другие, в группе никто не занимает подчиненное положение. Кроме того, в отличие от некоторых других групп интересов, таких как созданные и/или поддерживаемые государством ассоциации («палаты»), членство в бизнес-группах носит не обязательный характер. Будучи частью какой-либо отрасли, главные предприниматели имеют возможность бесплатного войти в нее (и бесплатно ее покинуть).

В патрональных режимах характеристики получателей ренты существенно отличаются. Они вытекают из отсутствия разделения сфер социального действия в целом и того, что в качестве основных экономических акторов вместо предпринимателей здесь выступают олигархи [♦ 3.4.1]. Теоретически вероятность того, что независимые олигархи образуют горизонтальный альянс и сформируют «группу интересов», которая будет отличаться от групп интересов в рыночных экономиках только средствами давления на правительство (поскольку они будут использовать неформальные, а также формальные средства), не исключена. Однако (1) это возможно только в переходных режимах, таких как олигархическая анархия или патрональная демократия, где ни один политический актор не обладает неограниченной властью (и где олигархи могут быть независимы [♦ 3.4.1.3]), и (2) даже при таких обстоятельствах более вероятно, что олигархи встроятся в конкурирующие патрональные сети и будут бороться между собой, чем организуют независимую «группу интересов»[189].