Построить будущее

Набег татар на Дон вынудил русское командование обратиться снова к калмыкам. И поход состоялся осенью. Разделавшись с двадцатитысячным ногайским войском в междуречье Кубани и Лабы, хан Дундук-Омбо осадил город Копыл, главную ставку татарского сераскира, то бишь главнокомандующего Бахти-Гирея. Несмотря на укрепления, калмыцко-казацкие отряды штурмом овладели городом. Военные действия продолжались с первого по четырнадцатое декабря. За этот период пали в боях тридцать тысяч татарских воинов, захвачено двадцать тысяч лошадей, не считая рогатый скот и овец. Десять тысяч татар приняли подданство России.

Многие становища и аулы были истреблены. Вся страна, превращенная в пустыню, спалена огнем и покрыта развалинами. Попутно досталось и остаткам некрасовцев. Их городки тоже разорили и сожгли. Одни только черкесы избежали погрома, и то лишь потому, что ушли в неприступные горы, куда конница заходить не любит.

Еще раз осмотрелся. По всему огромному полю горели костры и темнели кибитки. Здесь собралась практически вся орда. Прознатчики доложили верно. Золото магический металл и очень помогает при общении с людьми. Даже осел, нагруженный слитками, не понадобился. Хватило пары сотен монет, выданных проверенным ранее лазутчикам. Откровенно говоря, подозреваю, они неоднократно ходили раньше в русские пределы с недоброй целью, ну да дело прошлое. Главное, сегодня не обманули, выведя на нарушителей присяги.

Ждать дальше не имело смысла. На горизонте появилась тонкая розовая полоска. Светает. В лагере просыпались люди, поднимались, протирая глаза, шли к реке. Еще немного, и кто-нибудь обратит внимание на караулы. Кто не успел, тот опоздал. Ничего не поделаешь.

— Начали! — обернулся я к застывшим в ожидании офицерам.

— Картечью! — растягивая слова, отчего меньше слышался акцент, пропел барон Розен. — Пли! — крикнул во весь голос.

Фейерверкеры с зажженными пальниками уже стояли в готовности у орудий. Привычно открываю рот, спасая уши от грохота. Рев батарей прозвучал музыкой. На таком расстоянии по огромному скопищу мудрено промахнуться самому неумелому наводчику. В одно мгновение спокойствие сонного лагеря превратилось в клокочущий ад. Каждая картечина неминуемо находила себе жертву — и сильные, здоровые люди и животные превращались в куски мычащего и разорванного мяса.

Многие застыли, остолбенев от неожиданности, другие бессмысленно метались в ужасе и панике. Смерть одинаково находила всех, не спрашивая о мечтах, заслугах и прочих ненужных вещах. Орудия ударили снова, затем снова. Прицел сдвигать или выискивать важные цели не требовалось. С каждым залпом падали сотни убитых и искалеченных. В снарядных ящиках от ста пятидесяти до ста семидесяти пяти зарядов. Ядра, картечь, снаряды разрывные. Хватит перемолоть целую армию, стреляя в упор. Минута, две, три, пять…

Пехотные батальоны стояли и ждали сигнала, молча глядя на жуткую картину избиения впереди. Изредка свистели пули, выпущенные противником, не все испуганно метались по полю, бессмысленно погибали. На самом деле при том количестве — до двенадцати тысяч кибиток, не меньше пятидесяти тысяч человек — можно даже не брать в расчет сопротивление. Парочка раненных шальными пулями — ерунда.

— Михаил Васильевич! — напряженным тоном произнес Лебедев.

Сам вижу. Кто поумнее бросается в воду. Ну, для них существуют снаряды Ломоносова. Орудия сменят прицел и примутся садить через наши головы, засыпая разрывающимися ядрами спасающихся. А наш час пробил. Пришло время настоящей боевой работы.

— Барабанщик! Сигнал!

Загремела хорошо знакомая каждому солдату дробь, повторяемая на всем протяжении строя. Батальоны двинулись вперед, сметая немногих сопротивляющихся выстрелами в упор и штыками. Толпа, окончательно растеряв остатки разума, лезла в воду, пытаясь избежать встречи с железной надвигающейся стеной. Они гибли под орудийными выстрелами десятками, тонули, падали, затоптанные своими же соплеменниками, и все равно шли по единственному пути к спасению. Наверное, многие и не осознали, что произошло, когда противоположный берег окутался пороховым дымом и пушки с ружьями принялись расстреливать спасающихся в воде. Третий отряд прибыл к сроку.

Удача на моей стороне. Если кто после избиения сумеет выйти на тот берег, спастись им не удастся. Калмыки с казаками добьют. В этом и была диспозиция. Зажми их сразу, они вынужденно бились бы до последнего. Даже заяц примется сопротивляться, загони его лиса или волк в угол. А ногаи вояки справные и могли бы взять за свою жизнь кровавый выкуп. Мне солдаты дороже победных реляций. Хотя подобного рода обман нормальная военная хитрость. Они увидели щель для спасения и вместо последнего боя всей ордой в нее и кинулись. Только на том берегу вместо чистого поля ждали враги.