Потентиллум. Книга первая. Четверка и белый вар

— Я уже сказал вам Дарья, знания — часть моей работы, — он едва заметно улыбнулся глядя ей в глаза. — Вечером, вы встретитесь с Юлией Викторовной, сообщите, что все прошло хорошо, и передадите эти документы для заполнения, по месту жительства, — профессор достал из саквояжа тонкую папку и отдал её Антону. — Тридцатого августа вам необходимо прибыть сюда, в колледж, и привезти бумаги обратно. Далее вы, с вещами, направитесь по адресу проспект Герасимова, восемнадцать дробь шесть и найдете там почтовое отделение. Обращаю ваше внимание: войти туда вы должны строго с двенадцати тридцати семи до двенадцати сорока шести, обязательно все четверо, прошу вас быть внимательными, это очень важно. Вы передадите служащему вот это, — он достал из внутреннего кармана пиджака какую-то карточку, размером с почтовую открытку и протянул ребятам. Антон хотел положить её в папку, но профессор его остановил: — Не нужно, чтобы кто-либо видел этот бланк, держите его всегда при себе. Конечно вся информация, полученная вами от меня сегодня, носит абсолютно секретный характер. Абсолютно — значит НИКОМУ, даже Татьяне Николаевне. Наверняка у вас много вопросов, касательно учебы, и я с радостью бы на них ответил, но очень выбился из графика. Скажу лишь, что расходы по вашему обучению «Потентиллум» полностью возьмет на себя. По прибытии вы будете обеспечены формой, и необходимыми для учебы принадлежностями. Был чрезвычайно рад знакомству с вами, — профессор пожал всем четверым руки.

За спиной резко взвыла автомобильная сирена, ребята отвлеклись на звук, а когда повернулись обратно, профессор уже исчез.

— Думаете у них там все такие фокусники? — Вася взял в руки бланк и прочитал вслух: — Почта России. ОТПРАВИТЕЛЬНОЕ УДОСТОВЕРЕНИЕ. ОТПРАВЛЕНИЕ ПЕРВОГО КЛАССА на четыре персоны, с багажом; адрес прибытия: Архангельская область, ВШВ, зона два; дата прибытия: тридцатое ноль восьмое две тысячи двадцать первого года; время прибытия: двенадцать сорок девять. — Он повертел бланк в руках и передал Саше, — Это прикол какой-то! Бред! Мы посылки что ли?!

Профессор Быков оказался прав, у ребят в головах теснились сотни вопросов, но, к сожалению, узнать ответы оказалось не у кого. Остаток дня, до электрички ребята проболтались в городском парке и на набережной. Когда до встречи с Симаковой оставалось минут тридцать, Даша предложила разыскать адрес, указанный в бланке, чтобы потом точно знать куда ехать. Времени до электрички оставалось мало, и ребята решили не рисковать, а тридцатого августа найти почтовое отделение, вызвав такси.

До конца месяца ребята прожили относительно спокойно. Татьяна Николаевна, наконец, вышла с больничного, но как оказалось, совсем ненадолго. Узнав, что четверка успешно поступила в колледж и с сентября отправится в другой город, она сразу подала заявление об уходе. Её упросили дождаться возвращения Любашковой с курорта в конце августа, и официально передать дела.

Ребята часто вспоминали визит к Татьяне Николаевне и размышляли о том, что узнали от нее в тот день. У Даши, кроме этого, не выходила из головы маленькая комната и многочисленные портреты улыбчивой девушки в квартире директора, но она так и не решилась расспросить её об этом.

За несколько дней до отъезда на учебу Даша заглянула в игровую и застала Клавдию Ильиничну за обтиранием раскидистых лопухов, теснившихся в огромной кадке.

— Ну, что Дашенька, скоро поедите? — она сполоснула в ведре, ловко отжала и хорошенько встряхнула тряпку. Даша, улыбнувшись, кивнула, а уборщица тяжело опустилась на стул, — И правильно! Надо учиться. Я вот тоже завтра последний день дорабатываю. Заживу теперь…

— Вас уволили?

— Сама. Остарела совсем, да и не хочу я с новым-то директором. Вот Татьяна Николаевна — совсем другое дело. Справедливая и честная. Такого начальства теперь уж нету больше, — Клавдия Ильинична покачала головой, — Хотя жизнь-то её голубушку тоже побила, будь здоров. Сначала муж,… потом дочь.

— Дочь? У Татьяны Николаевны?

— Сущий ангел. Такая светлая, чистая и молодая совсем. В подвенечном платье — как куколка,… так и похоронили.

— Как?.. — выдохнула Даша резко сев.

— Да, да, — кивнула уборщица, — Вместо свадьбы — поминки.

— Почему?

— Так жених и убил. Приревновал с пьяных глаз-то, пырнул ножом и ушел. А как опомнился — прибежал, да уж поздно было.

— Ужас, — Даша, прикрыв рот ладонью, смотрела в пустоту.

— Да, девонька. Как Татьяна это пережила одному богу известно. Почернела вся, ни есть, ни пить не могла, угасла, хоть следом в гроб клади. Силой вытянули её на работу-то. А через неделю к нам в детдом вас привезли — маленьких, испуганных и забитых совсем…

Даша, придя в комнату, проревела в подушку часа два, пока вернувшиеся соседки не позвали ребят.

Саша молнией влетел в комнату:

— Дашь, ты чего? — он склонился и потолкал сестру в плечо. Следом появились Вася и Антон.

— Все хорошо, — кивнула Даша и начала подниматься, — Пойдемте во двор, подышим.