Потерянные девушки Рима

Она припомнила два оставшихся изображения. Не стала пока думать о темном кадре и сосредоточилась на другом. Давид, голый по пояс, перед зеркалом в гостиничном номере. В одной руке держит фотоаппарат, другой приветствует кого-то, позируя перед объективом. Поза могла бы показаться непринужденной, но серьезное выражение лица исключало какое бы то ни было шутовство.

Задумавшись, она перестала фотографировать, взгляд ее упал на мобильник, который она держала в руке. Мобильник и фотографии: до сих пор ей не приходила в голову такая связь. Фотографии и мобильник. «Нет, – проговорила она, будто ошеломленная банальнейшей догадкой. – Не может быть». Решение все время находилось под рукой, а она до сих пор не могла додуматься. Порылась в сумке, нашла распечатку с номером сотового, который ей предоставили в отеле.

0039 328 39 56 7 ХХХ

Давид не просто махал ей рукой у зеркала. Нет: подняв руку, растопырив пальцы, он сообщал недостающие цифры. Сандра набрала на мобильнике номер, ставя вместо зачеркнутых цифр 555.

Подождала.

Снаружи небо снова затянули тучи. Тусклый, ржавого оттенка свет исподтишка проник в базилику через расписные стекла. Растекаясь по приделам, заполнил собой каждый угол, каждый закуток.

В мобильнике раздались длинные гудки.

Через секунду сигнал эхом раскатился по церкви.

Не могло быть и речи о случайном совпадении. Он здесь. Он за ней следит.

После трех гудков звонок был сброшен. Сандра обернулась к главному алтарю посмотреть, там ли монахиня, которую она недавно видела. Монахини не было. Сандра завертела головой, пытаясь ее найти. Не нашла. Поняла, что ей грозит опасность, за секунду перед тем, как что-то просвистело у нее над головой и ударилось в стену. Пистолет с глушителем, поняла Сандра, и присела, потянувшись за табельным оружием. Все ее чувства напряглись, но сердце все-таки трепетало в страхе. Вторая пуля пролетела в нескольких метрах. Сандра не могла разглядеть, где находится стрелок, но была уверена, что из той позиции ему в нее не попасть. Но, оставаясь невидимым и тем самым сохраняя преимущество, он скоро подберется ближе, прицелится лучше.

Нужно убираться отсюда.

Держа пистолет прямо перед собой, она развернулась, по-прежнему на корточках, как ее учили в академии, и охватила взглядом все окружающее пространство. В нескольких метрах от себя разглядела второй выход. Добраться до него можно, прячась за колоннами нефа.

Она сделала ошибку, доверившись открытке. Как, после убийства Давида, можно было повести себя столь легкомысленно?

Десять секунд, чтобы добраться до выхода. Сандра начала отсчет и одновременно бросилась бежать. Один – выстрела не последовало. Два – она уже выгадала пару метров. Три – слабый свет, просочившийся сквозь витраж, на миг озарил ее. Четыре – она снова под прикрытием полумрака. Пять – остается несколько шагов, может быть, она успеет раньше, чем окончится счет. Шесть и семь – кто-то схватил ее за плечи, потянул в боковой придел. Восемь, девять и десять – хватка неожиданно сильная, ей никак не справиться. Одиннадцать, двенадцать, тринадцать – она бьется, борется, пытаясь высвободиться. Четырнадцать – вырвалась, но ненадолго. Выронила пистолет, поскользнулась в отчаянной попытке пуститься наутек. Пятнадцать – поняла, что вот-вот ударится головой о мраморный пол, и каким-то шестым чувством ощутила боль за мгновение перед тем, как коснулась твердого камня. Вытянула руки, чтобы замедлить падение, но бесполезно. Только и смогла, что повернуть голову, чтобы не стукнуться затылком. Скула коснулась холодного мрамора, который сразу же раскалился. Боль пронзила ее, словно электрический разряд. Шестнадцать – ее глаза оставались открытыми, но она поняла, что лишается чувств. Странное ощущение – она и отсутствует, и все же присутствует в своем теле. Семнадцать – чьи-то руки у нее на плечах.

Потом она перестала считать и погрузилась во тьму.

9:00

Тюрьма Царицы Небесной вначале была монастырем. Возвели его во второй половине XVIII века. С 1881 года преобразовали в место заключения. От старинного предназначения, однако, осталось имя Пресвятой Девы.

Комплекс мог вместить около девятисот заключенных, их отправляли в разные отделения, в зависимости от тяжести вины. В восьмом отделении содержались так называемые borderline.[10] Речь шла о людях, которые годами жили нормальной жизнью, работали, вступали в связи, иногда создавали семью, а потом вдруг совершали зверское преступление, без какого бы то ни было ясно выраженного мотива, что вызывало сомнения относительно их психического здоровья. Они не проявляли хоть сколько-нибудь определенных признаков душевной болезни, их ненормальность выражалась только в их криминальном поведении, без каких бы то ни было симптомов болезни: в таких случаях ее признаком служило само преступление. В ожидании, пока суд определит меру их дееспособности, эти люди содержались в особых условиях, не таких, как прочие заключенные.

Больше года тому назад восьмое отделение стало домом для Николы Косты, или же Фигаро.